Полицейское управление.

- Может, стоит найти тебе врача, с которым ты переоденешься и сходишь в душ?
Пропустив сказанное о клоунском наряде мимо ушей, Арнольд выдохнул дым из легких с явным дискомфортом. Было четкое ощущение, что что-то ему сильно мешало дышать нормально. В области ребер все адски болело.
-Неплохая мысль. Но вызывать из Нью-Йорка еще одного язвительного балагура не хочу. А других я не знаю. В этом городе есть врачи по вызову? - усмехнувшись, Арнольд вышел из полицейского управления, запахивая то, что когда-то было его костюмом. Похмелье полностью окутало его мозг в молочно-белый туман, разрывая желудок тошнотой и голодом, голову болью, а руки дрожью. Арнольд был счастлив присутствию лучшего друга, хоть и прыгнул бы скорее под ближайшее такси, чем признался бы в этом. К слову о такси... Подняв руку, Бекфлай легко привлекал к себе внимание еще сонных водителей. Со стороны он был похож на простого загулявшего в Хеллоуин чудака.
-Я хочу есть...- тихо произнес он, набирая уже телефон пиццерии. Есть хотелось зверски, больше хотелось только пить и спать. Подобные гуляния с каждый годом давались ему все тяжелее.
- С тебя кофе и бутылка виски.
Илай был в своем репертуаре. Это даже поднимало настроение, Арнольд переставал ощущать такое стойкое чувство одиночества. Тихо рассмеявшись, мужчина залез в такси, называя адрес.
-Вот уж этого добра у меня вагон. Кстати оценишь мою новую квартиру, мой друг. Алле, да, я хочу заказать пиццу. Большую! Мексиканскую, с двойным перцем, Традиционную, Маргариту, две большие картошки, два бургера и... У вас есть пончики? Великолепно и их! - от предвкушения еды становилось легче. Можно было отвлечься от моральной подавленности и сосредоточиться на скоро планируемом набивании брюха, - ...и пиво!
Положив трубку как раз в момент подъезда к дому.
-Здесь адски маленький город. Мне кажется, что весь Питтсбург, может уместиться на одном лишь Манхеттоне! – вздыхая, хрипло произнес Арнольд, вылезая из машины и подходя к дому.
Думать не хотелось от слова совсем... По правде говоря, случившееся ввергало Арнольда в некоторое подобие ужаса. По сути, он просто исчез из города, не сказав практически никому. Продал квартиру, перевелся из газеты. Какой реакции ждать от Илайя? Хорошо, что он вообще приехал.
Войдя в квартиру, Арнольд с облегчением вздохнул, туша окурок о ближайшую пепельницу. Скинув с себя пальто и шляпу, мужчина прошел дальше, поворачиваясь к другу.
-Располагайся. Ну кухне кофеварка. С ней ты обращаться умеешь. В баре виски. Если найдешь моего кота, покорми? - скрывшись в ванной, журналист скинул одежду, скептически оценивая внешние повреждения. Открытых переломов не было, что уже радовало. По всему левому боку шел один яркий синяк, перетекающий в гематому, словно мужчину долго били по ребрам. Лицо было разбито, кожу на костяшках рук до сих пор саднило. Ничего не скажешь, удалась ночка. Горячая вода причиняла больше неудобства на разбитой коже, нежели удовольствия. Мнимое снятие стресса было только мнимым. Требовалось что-то иное… Но что? На различные сексуальные похождения сейчас сил у Арнольда совершенно не было. Правы были окружающие… Стар он уже стал. Пора было вешать на гвоздь все его желания…
-Ты никогда не поверишь, кого я встретил этой ночью… - произнес Бекфлай, выходя из душа явно посвежевший. Кое-как с болящим… всем… одевшись, мужчина вернулся к своему другу. На кухне был готов "завтрак", а в воздухе витал аромат кофе.
-ммм... Дорогая, твои кулинарные способности превзошли все ожидания... - с усмешкой произнес Арнольд, открывая верхнюю коробку с пиццей. Илай был по утрам не самым общительным человеком, насколько знал Бекфлай, что иногда играло хорошую роль, ибо с похмелья Арнольду всегда хотелось с кем-нибудь поговорить.

- Хорошо ты тут устроился, кстати. А главное, так быстро. Как будто заранее готовился.
С волками жить – по-волчьи выть... Знакома фраза? Арнольд давно смирился с тем, что все, кто его окружает уже через неделю общения с ним, начинают источать сарказм и иронию. Ну, почти все. Было одно исключение... Долго она выдержала? Сбежала... Как оказалось к мэру. Виктория... Твоя маленькая временная победа, которая ускользнула о тебя. Она всегда верила в тебя, была добра к тебе, а ты? Мда... нехорошо вышло... Стоит извиниться...
Однако мозг сейчас способен был действовать строго по намеченному плану.
-Илай, я не хочу впадать в лирику и плакаться у тебя на плече! - жуя кусок пиццы, произнес Арнольд, поглаживая лысого кота, который с таким упоением поедал курицу с пиццы, - ты прекрасно знаешь, в каком я был состоянии. Сопли на кулак наматывать не хочу, хватило с меня... Просто... Ты когда-нибудь любил так, что, после, уходя этого человека, ты не мог поверить в то, что происходило вокруг? Отказывался сдавать в химчистку постельное белье, потому что на нем был его запах? Считал ли все творящееся злой шуткой и ждал ли, что вот-вот выйдут твои друзья и этот человек вместе с камерами и ведущим какого-то шоу, где зло разыгрывают людей? Сомневаюсь, что ты можешь полностью ощутить, в каком я был состоянии! Я не мог больше находиться не то, что в этой квартире, в этом городе! Я не мог ходить по тем же улицам, видеть те же вещи... - злость бурлила по венам мужчины. Злость на что? На себя? На друга? На произошедшее? На то, что Илай своими издевками задел за живое? Последнее, пожалуй! Это было для Бекфлая слишком тяжело. Один раз он уже отшутился, но друг видимо решил повторить свой подкол... не то время он выбрал. Закурив, журналист, выдохнул дым, наливая себе кофе, - я уничтожил книгу... - добавил он более тихо. За то время, когда в его жизни была, как ему казалось, вторая половина, Арнольд почти закончил написание самого тяжелого труда своей жизни. Свою книгу, что мучила его мозг последние десять лет... Что уж говорить, от такого вспыльчивого человека, как Бекфлай нельзя было ожидать иного выхода. В припадке уничтожения всего в своей жизни, что хоть как-то напоминало о молодом любовнике, мужчина уничтожил и свою книгу.
Но, в конце концов, стоило посмотреть на ситуацию и с другой точки зрения... Когда все произошло, именно Илай оказался рядом, подставил свое плечо Арнольду, который сразу же побежал изливать душу, будто сопливая обесчещенная школьница. И именно лучший друг оказался рядом. А потом что? Два, в Грехеме сейчас говорило ущемленное самолюбие, как это так, он ничего не знал. Но по сути-то он был прав...
Нехорошо вышло... - эта мысль уже второй раз пролетела за это утро. Точнее это был второй человек, с которым Арнольд плохо поступил. Не сдаете позиции, милейший! Давай! Продолжай в том же духе и будешь полным ублюдком!
-Прости... Я не планировал это все... В Нью-Йорке есть молодцы, которые в три дня создадут тебе чистый лист, уничтожив все, что могло напоминать о старом. Мне осталось лишь взять ноут, лысого черта и пару чистых рубашек...
Допив первую чашку кофе, мужчина налил еще, наполовину разбавляя виски. Беседы по душам в похмелье были всегда обречены на провал. Следовало бы сменить тему!
-Так вот! Вернемся к нашим баранам... Если бы ты соизволил притащить свою задницу на час пораньше, ты бы стал свидетелем неподражаемого зрелища! - вернувшись в привычный стиль общения, Арнольд глотнул получившийся коктейль, - ночью Самайна занесли меня черти в местный центр праздника - парк. Сижу, пью, никого не трогаю, так ко мне подруливает никто иная, как Виктория!! Если бы я мог подавиться, я бы это сделал. Как ни в чем не бывало эта милая сучка подсаживается и начинает о жизни трепать.
В голосе Арнольда слышалась обида на женщину. Конечно же, он не думал то, что говорил, но мысли о Вики были чем-то сродни старым ранам, которые периодически кровили и вызывали припадки одиночества и самоуничижения, напоминая о том, что он потерял.
-Ты не поверишь, она вышла замуж! Она ушла от меня ради того, что бы выйти замуж! Эта стерва практически разбила мне сердце ради того, что бы захомутать ни кого-нибудь, а мэра Питтсбурга!!! И именно у него мне заказали статью. Вот уж судьба...  - Арнольд тихо рассмеялся, поворачиваясь к постели и направляясь туда вместе с чашкой кофе. Адски хотелось спать. Вечером он обещал зайти в бар, - так вот. Все мы порядком напились. Я помню лишь, что Вики, если бы могла, сожгла бы меня заживо прямо на центральной площади... С Логаном, как ее верным рыцарем, мы подрались. Эта двухметровая городская колокольня мне чуть челюсть е сломала. Потому началась всеобщая драка... - оказавшись на постели, Арнольд мгновенно начал засыпать, лишь на одной автопилоте пытаясь продолжить рассказ, но уже урывками, - про ее дорогого мужа ходят слухи, что он игрок других ворот и она ему была нужна лишь для статуса... Обидно за нее, однако ж... А потом нас загребла полиция, и эта милая белокурая пташка сидела с нами в обезьяннике, откуда ты меня и забрал...
Где-то на задворках сознания пронеслась мысль, что все-таки нужно будет послать цветы с извинениями...
-Почему я такой неудачник, Илай? - почти уснув, произнес мужчина.

Что это? Шорох? Или твое дыхание? Открываешь глаза. Вокруг тебя темнота. Но не та, когда выключают свет. Кромешная, плотная, сухая. Такая, что легкие сжимаются от боли, наполняясь этим черным дымом. Едкий, отравляющий. Сдавливающий в тисках. Чем долше ты вдыхаешь его, тем хуже ты можешь соображать. Голова болит, все плывет. Ты спотыкаешься о собственные ноги. Кожа становится влажной, маслянистой, будто начинает медленно таять, обнажая кости, стекая по тебе. Каждый шаг, ты теряешь собственную плоть. Темнота становится все плотнее. Ни звука, лишь биение собственного сердце. Как ни странно спокойное, даже чуть более медленное, чем обычно. Каждый вздох дается с огромным трудом. Голова наполнена этим дымом. Не можешь думать, ничего не видишь. В носу лишь запах гари. Видимо таков путь в ад.
Но вот ты подходишь к нмеу-то. Рука с влажными скользкими комьями кожи касается чего-то твердого, ледяного. Тебе не было холодно... Да и как ты способен еще что-то ощущать? Но все тело сейчас напоминает раскаленный нерв. Ощущаешь мельчайшие неровности идеальной на первый взгляд поверхности. Глаза с трудом различают холодный отблеск. Перед тобой зеркало. Ты видишь себя. То, что когда-то было тобой. Кровь загустела, напоминая жидкий крем, кожа, наоборот стала как масло. Ты превращаешься во что-то страшное. Лицо еще имеет старые узнаваемые черты. Протягиваешь к лицу руку с полуобнаженными желтовато-багровыми костями/ Вытираешь лицо. Вместе с кровью, стирается кожа. Мышечная ткань с сеткой вен. Одним движением разрываешь багряную паутину. Чувствуешь запах собственной крови. Ты словно сумасшедший срываешь с себя то, что когда-то было тобой. С громким хлюпанием кровавое месиво падает на пол. Вот в груди под оторвавшейся мышцей ты видишь бьющееся сердце в грязно-белой клетке костей. Вот он твой собственный ад. Пустота, наполненная лишь твоим собственным разрушением. Ненависть к самому себе, доведенная до крайней степени отчаяния. Неизбежность возведенная в сумасшествие. Ты разрываешь себя на части, продолжая осознавать все. Твой разум все так же трезв, как и несколько минут до этого. Ты видишь, как собственные сегкие двигаются в безвольной попытке наполнить кровь кислородом. Гарь остается на уже давно пустых глазницах, наполняя этим черным светом. Ты смотришь на себя со стороны. Ты не можешь понять, не можешь остановить сам себя.
Резкий звон разрезает эту густую пустоту словно нож врезается в теплое масло. Скелет, изредка покрытый мышечной тканью отвлекается от зеркала. Это уже не ты. Ты уже что-то бесплотное со стороны. Ты и есть эта пустота. Ты и есть этот мрак, в котором пытается шевелиться существо. Пытается, но напрасно.
Второй звонок будто луч света одним резким потоком вырывает тебя из этой глубокой ямы собственного сознания. Вокруг светло? Нет. Вновь темнота. Но другая. Живая. Вокруг тебя все иначе...
Звонок разносился по всей квартире, отражаясь от стен. Дверь. В дверь кто-то звонил.
-Илай, открой...
Арнольд точно помнил, что адвокат был рядом, когда он засыпал. Сознание возвращалось в эту далеко несветлую голову. Так. Он в собственной постели. В своей квартире. В Питтсбурге. Когда он засыпал, было утро. Сейчас... Судя по темноте за окном уже ночь... Ну или вечер. Голова была как в тумане от долгого сна. Думать просто не получалось физически. Очередной звонок в дверь вынудил встать.
-Черт бы кого побрал! Да иду я! - крикнул Арнольд, включая по дороге свет, - Илай, черт тебя дери, ты что уснул?! Илай!
Странно было подумать, что Грехем свалил, оставив дрга отсыпаться. Хотя от этого плута можно было ожидать всего, что угодно. Но в Нью-Йорк он ведь точно не поехал. Этот вопрос задавало себе еще похмельное сознание, пока Арнольд подходил к двери, попутно пытаясь найти в комнатах друга. Может это он?
-Какого черта ты свалил? - сонно и хрипло произнес Арнольд, открывая дверь и смотря перед собой. На уровне, где должна была бы находиться голова его друга, ничего не было. Это несколько удивило мужчину. Опустив глаза, Арнольд наткнулся на что-то иное. Этим иным была девчушка лет четырнадцати. Глаза болели от резкого пробуждения и потому отказывались быстро фокусироваться. Прохладный ветер в миг заставил мужчину поежиться на пороге, от чего ребра, сейчас больше походившие на палитру художника вновь дали о себе знать адской болью. Держа дверь одной рукой и опираясь на косяк второй, мужчина смерил ребенка не самым радушным взглядом.
-Печенья в пользу дочерей леса не покупаю. - вспомнил на ходу отрывок из старой пародии, мужчина криво ухмыльнулся. Хотя видок юной незнакомки мало походил на девочек скаутов, - и девочек я тоже не вызывал. Позвони соседу, он вроде малолеток любит.
Указав на угад в незнакомую ему дверь, Арнольд попытался закрыть дверь.

Что это сейчас происходило? Арнольд давно потерял связь с происходящим. Точнее после пробуждения он ее и не находил. Перед ним стояла девчушка весьма дерзкая судя по тону, и уж точно наглая. Не сумев закрыть дверь, Арнольд вновь посмотрел на личико малолетней незнакомки. Кого-то она ему напоминала. В сознании закралась догадка, но она была так слаба, что не выжива в тумане перегара, которым наполнялась сейчас черепная коробка мужчины. Стоять было тяжелова-то, да и было плевать.
Девочка начала что-то лепетать. Разум Арнольда с трудом улавливал значение ее слов. Он быстрой речи голова еще больше заболела.
-Тише, тише... - недовольно произнес он, отходя от двери и уходя вглубь квартиры. Что это было за существо и что оно сейчас здесь делало? Может быть ты чего-то нанюхался, Арнольд? И эо твой личный белый кролик?
Взяв в спальне футболку, мужчина морщась от боли в теле, натянул на себя, проходя на кухню. Он уже и забыл, что оставил дверь открытой. Кажется произошедшее точно было его галлюцинацией, коих в своей жизни он повидал немало. Но глюк не проходил, девочка довольно по-свойски вошла в квартиру.
-Что ты там лепетала о фондах? - прокручивая в голове то, что он разобрал, Арнольд вдруг понял, о чем она говорила.
Нет.... Этого не может быть... С другой стороны намеки были слишком непрозрачными, что бы не понять... Да и... Теперь мысль, затерявшаяся в глубине похмельного мозга вновь дала о себе знать. Точно. Лицо девочки было очень знакомо. Он видел ее на многочисленных фотографиях, которые приходили ему на почту.
Что за черт... успела лишь пронестись мысль.
Мужчина ближе подошел к подростку чуть наклоняясь и заглядывая в глаза девочке. Так и есть. Как у матери...
-Ну и что тебе нужно от меня? - хрипло и все так же мало приветливо произнес Арнольд. Мозг еще не включился и мужчина попросту не мог осознать всю серьезность происходящего с ним. Казалось, что утром он точно соображал лучше.
Так, восстановим все поэтапно. Утром был Илай... Кофе, пицца.
-Есть хочешь?
Вопрос был явно странным, но судя по ребенку, это ей бы сейчас не помешало. Да и самому Арнольду. Да... Стоило бы поесть! Им обоим. И кофе...
Но почему-то вместо кофе из холодильника на стол водрузилась бутылка водки, соус табаско, перец и томатный сок. Итак. Что мы имеем? - мужчина искренне надеялся привести мозг в норму, засовывая холодную пиццу в микроволновку, включив свет на кухне, - к нам среди ночи приперлась наша несовершеннолетняя ошибка юности. Первое зачем? Второе - о чем думает ее мамаша. Третье - Что, черт возьми, дальше? Будем по порядку.
-Как тебя зовут? - сделав глоток живительного нектара, мужчина как по волшебству начал ощущать себя лучше. Чертово похмелье! Нет, не то что бы он прямо-таки не знал имени собственной дочери, дорогая бывшая так долго ездила ему по мозгам, что это имя прямо-таки врезалось в подкорку... Но кажется именно это место сейчас было завалено в его мозгах остатками прошлой ночи. Он чувствовал себя чертовой Элли, чей домик в одночасье улетел вслед за ураганом. И вот он не может понять, где он и кто все эти люди.
Поставив разогревшуюся пиццу на барную стойку, мужчина закурил. Зрение восстанавливалось с каждым глотком, слух нормализовался. Кажется даже слабость в чреслах постепенно пропадала. Следя за движениями этого ребенка, Арнольд не мог не заметить схожие черты. Не во внешности, хотя что-то было и в ней. Сходство было в манерах, жестах. В памяти сплыла усмешка на этом личике и язвительные ноты в голосе.

"Вот они... Женщины... Они вламываются к тебе в квартиру без спросу, переворачивают твою жизнь вверх дном, пеняют тебя, потом делают тебя виноватым, забирают все, что перевернули и уходят с чувством святой оскорбленности! Твоя задача первым перевернуть весь их мир! Ну или по крайней мере показать, что у тебя оного нет и в помине!" - такова была главная заповедь, что поведал Арнольду отец еще когда ему было пятнадцать. С тех пор Бекфлай следовал четко по этому совету, даже не думая менять что-то. О семье он не думал никогда, впрочем и сейчас не собирался. Сидящая перед ним девочка-подросток, уплетающая пиццу не вызывала в нем никаких отеческих чувств. Увидел бы на улице, прошел бы мимо. Мозг, щедро заправленный утренней порцией похмельного коктейля постепенно приводило работу мозга журналиста в норму. Заметив нескрываемое отвращение девочки при виде Демиана, Арнольд заботливо взял кота под живот, поднимая его одной рукой и унося в спальню. Этот кот был единственным самым близким и верным существом. Арнольд мог бы отказаться от самой прекрасной и желанной пассии ради этого кота.
-Посиди здесь. У нас нервная особа в доме. - с усмешкой произнес он тихо, опуская животное на свою постель.
Вернувшись на кухню и посмотрев на то, как ребенок давился томатным соком, мужчина с усмешкой сделал чай, зажимая сигарету во рту. Все это напоминало какую-то игру. Либо нервы Арнольда были слишком железными, либо его сознание решило защититься и поставило блок на все травмирующие психику моенты окружающей действительности. Арнольд вдруг осознанно решил "Ок, давай по твоим правилам". В памяти возникла фраза отца и он, будто решил продемонстрировать полное отсутствие какого-либо внутреннего мира этой юной расхитительнице гробниц.
-Ну так и что тебе от меня нужно? - произнес Арнольд, ставя чашку чай перед дочерью. Мозг отказывался даже произносить мысленно это слово. Слишком несуразным и диким оно казалось рядом с Арнольдом. Еще два дня назад он в клубе зацепил мальчонку на два года старше этой девицы... Все это попахивало свихнувшимся разумом.
Допив коктейль, мужчина поставил стакан в раковину. ребра болели как и прежде, но повернутся мужчина мог. Это радовало - не перелом...
-Это ефё фто такое? Подрался по-пьяни?
Какая милая детская забота о нерадивом папаше. Или это попытка отвлечь его, что бы прочно обосноваться у него. Нет. Арнольд всеми фибрами души отказывался верить в то, что этот ураган решил ворваться в его жизнь.
-Можно и так сказать - криво усмехнувшись, ответил мужчина, стряхивая пепел с сигареты, -ну так? Какого черта ты здесь делаешь? Каким образом это произошло и, самое главное, твоя мать знает, где ты?
В голосе Арнольда не было ни одной эмоции. Слишком отвратительно он себя сейчас чувствовал. Этот хеллоуин слишком тяжело дался журналисту, подталкивая его все более четко к светлой мысли хотя бы употреблять впредь алкоголь в меньших объемах...
Больше всего мужчине хотелось позвонить матери девушки, устроить ей скандал, посадить ребенка на автобус и отправить в родные пенаты подальше от своей жизни, в которой не было место женскому полу с сегодняшнего дня и до конца его никчемного существования. И вообще никому не было места!
Арнольд потушил сигарету, подходи к зеркальной поверхности кухонной мебели. Видок у него был действительно неподражаем. Странно, что ребенок не убежал сразу же с воплями. Видимо, она пошла не в свою мать. А если не в нее, то в... Это усложняло дело.
-Сколько тебе лет? - произнес он, смотря на Марлу. Отказывающая память боролась сейчас с желанием довести ребенка, как он делал это всегда со всеми окружающими его людьми. Проверял на прочность...

Девочка была что надо... Точнее характер. Ну что греха таит, характер был явно папин. А вот выдержки еще не хватало. Возраст. Он в ее возрасте тоже не знал на чем акценты ставить.
Внезапно Арнольд поймал себя на мысли, что его забавляет и даже нравится это сходство. По крайней мере, Земля теперь носит его не одного. Ни это ли лучший пинок этому миру, как такая же копия себя самого хоть и иного пола...
Девочка что-то говорила о том, как это произошло и что Арнольду должно быть виднее. Поймав намек, мужчина покосился на попытку изобразить взрослую женщину путем прикуривания его сигарет. Детский понт? Или запущенный ребенок? Усмехнувшись, мужчина не подал виду этой попытке привлечь к себе внимание.
-Виднее... И в этом моя главная ошибка в жизни, которую я допустил шестнадцать лет назад забыв гандон! И вот теперь сидит эта ошибка передо мной и собирается в следующую секунду качать права. Я прав? - в голосе было ледяное спокойствие, хотя глаза постепенно начинали гореть злостью. Злостью от того, что когда-то он встретил женщину, которая до сих пор после одного секса лезет в его жизнь, пускай и своим биологически продолжением.
- Матери наплевать на меня с высокой колокольни. - произнесла девчушка. Это было самым важным, что мог услышать Арнольд. Вот она причина приезда к нему. Это показательное выступление перед мамочкой, которая не обращает внимание на дитя, что она породила. Арнольд с трудом мог представить, что приезд юной леди - заговор его бывшей и этой малютки. Скорее всего, чадо само додумалось до этого...
-Хм... Я интересовался? Я на почту месяцами не захожу. Я видел последние фото, когда тебе лет пять было. Твоя мамаша пичкала меня ими в надежде, что я одумаюсь. Просчиталась, мне глубоко плевать и на нее и на то, что вышло из нее тогда. Эта стерва чуть было не присудила мне равную опеку на ребенка, которого я не горел желанием видеть и слышать и, уж тем более, принимать участие в его жизни. Я отделался меньшей кровью. Спасибо адвокату, который убедил судью всего-лишь установить алименты. Да, иногда твоя мамаша ловила меня в выгодные для нее моменты и я пару раз вытащил тебя из кутузки, мисс Гринпис. Но более все! Я не хочу иметь с вашей парочкой ничего общего как и шестнадцать лет назад, Марла. Если ты решила своим приездом добиться внимания к своей несравненной особе, я сейчас же позвоню твоей матери и она приедет за тобой. Внимания у тебя будет куча! Нет, так дверь ты знаешь где!
Как-то Арнольд не рассчитывал, что будет таким красноречивым. Пожалел о сказанном он сразу. Слишком резко ребенку было выдано все. Но по сути все было сказано верно, хоть и некрасиво. Арнольд не собирался впускать в свою жизнь детей, своих или чужих. Он уже однажды доверился и впустил в сердце человека. Больше подобного на его памяти не будет никогда.
Налив себе кофе, Арнольд посмотрел на Марлу, раздумывая, что будет дальше: крик, слезы или хлопок дверью... Как бы там ни было, ему становилось даже немного жаль девочку.  Но лишь немного и только казалось...
-Пока, насколько мне известно, единственный. Но мне и тебя на свой век хватило под завязку. Ты, знаешь ли, совсем не подарок, принцесса.  - последнее сказано было совсем тихо. Честно говоря, мужчина начинал бояться этой бомбы, способной рвануть в каждую секунду.

Арнольд явно недооценил девочку. Обидится... Как же. Нет, ну может она и обиделась, но хлопать дверью явно не намерена... Это несколько не вписывалось в его планы. Это, черт возьми, совершенно не вписывалось в его планы.
– Да, знаешь, мамаша сказала мне не возвращаться без пяти тысяч долларов, переписанной на меня квартиры и ушей вон того уродца, висящих на ниточке. Приступим, а? чем раньше начнём, тем раньше я уйду.
Арнольд выслушал дочь, на пару секунд посмотрев через ее плечо. Не то, что бы он боялся за сохранность своего животного, но мало ли что этой малолетней истеричке взбредет в голову. Допив кофе и выдержав паузу, мужчина молча подошел к Марле, взял под локоть и потащил к двери.
-У меня есть другой вариант развития событий. Ни моих денег, ни частей тела моего кота, ни, тем более, квартиры ты не получишь. А за наглость, я обрежу тебе вообще все финансирование. Посмотрим, как твоя мамаша будет рада. - доведя девчонку до двери, Арнольд отпустил ее руку, - И вообще. Тебя тут ни юридически, ни физически быть совершенно не должно! Если какие-то возражения, поступи, как своя мамаша: подай на меня в суд за то, что я выполняю предписание суда!
Арнольд наклонился к Марле, заглядывая в ее лицо. С одной стороны, видеть более этого несносного ребенка он больше был не намерен. С другой - на улице была уже ночь. Ничего. Это не его проблемы, а ее матери, которая не смогла удержать ребенка дома.
- И что?! Нет, ну вот что мне делать теперь? Ноги тебе целовать за спасение? Да тебя никто не просил, меня бы и так через пару дней выпустили! Спаситель, тоже мне. Я хотела добиться внимания – я его добилась, и ты с этим не поспоришь!
Арнольд рассмеялся, не выдерживая такого напора собственного ребенка. Нет, характер, она точно взяла не у мягкосердечной мамаши.
-Марла, да ну и сидела бы! Твоя мать не могла бы заплатить залог, и ты давно бы уже прописалась в исправительных работах на благо государства. Оранжевый костюм чудесно шел бы твоему личику. Ты и без того мне слишком дорого обходишься! А касательно внимания - ты молодец. Кинь смс, когда станешь великой актрисой, я даже, может быть, приду на премьеру твоего блокбастера. - все это порядком уже надоело журналисту. В конце концов ему нужно было еще работать. Отойдя от подростка, он достал бумажник, вытаскивая пару сотенных купюр.
-Почему ты думаешь, что я хочу обратно к мамаше? Ты сам сбежал от неё после единственной ночи, а я с ней уже шестнадцать лет живу!
Хм... Данная сказанная фраза впервые за весь вечер заблестела разумом.Но, спокойного разговора у них не может быть в принципе.
-О, да ты просто мой кумир! Но она твоя мать! Хочешь ты этого или нет, но ты должна с ней жить, - вздохнув Арнольд посмотрел на в сторону - Можешь считать, что судом запрещено, что бы ты жила у меня. Да и что тебе нужно здесь? Я уехал из Нью-Йорка, я работаю в мелкой, по масштабам Большого Яблока, газетке. Я пью и употребляю наркотики. Веду беспорядочные половые связи. Это совсем не то мечто, где должна жить юная леди шестадцати лет! Так что давай, этого хватит на такси до вашего дома.
Арнольд положил  ладонь девочки купюры, убирая руки в карманы домашних брюк. Он уже порядком устал от всего, что связано было с Нью-Йорком, но почему-то все это никак не хотело отпускать Арнольда. Словно призраки из прошлого, к нему возвращались люди, которых он знал. Это пугало и заставляло сходить с ума.
Послушав, что девочка не намерена уходить, Арнольд фыркнул.
-Марла, либо ты уйдешь сама, либо с помощью полиции. Очередной привод ты вряд ли переживешь без последствий! Мне это все надоело! Было приятно видеть, пока!
Помахав рукой, Арнольд закрыл дверь перед дочерью, разворачиваясь и потягиваясь. Одна часть его разума хотела спать, другая бушевала.
-Какого черта вобще! - тихо произнес он, набирая номер телефона. В трубке послышались длинные гудки.
-Алло? - женский голос был слишком непривычным для разговора ночью.
-Какого черта??!!

Когда он последний раз видел эту женщину?! Кажется как раз шестнадцать лет назад. Как раз когда в Нью-Йоркский пентхаус Бекфлая пришла повестка в суд. Память неустанно отправляет в тот день. Илай, особенно был хорош в зале суда. Илай никогда не подводил. Самый близкий друг... Он был неподражаем. Эта стерва кипела от ярости. Пять сотен долларов в месяц. Минимум, на который согласился суд. И с тех пор все шестнадцать лет Арнольд передавал на счет матери своего ребенка эти несчастные пять сотен в месяц. Арнольд не хотел задумываться ни о чем...
Эй, парень, может быть это судьба? Смотри ка... Одно счастье ушло из твоей жизни, а другое стоит на пороге и колотится в дверь. Ты однажды оттолкнул новорожденную от себя, судьба мстит, эгоистичный ты ублюдок! Кажется чаша терпения переполнилась!
Все так. Было именно так как и говорило сознание! Все в жизни идет по кругу! И все возвращается в нашей вселенной... Любой поступок. Так зачем же вновь наступать на одни и те же грабли?! Вселенная мстит... И жестоко...
-Алло? - сонный голос матери Марлы донесся на другом конце провода.
-Какого черта??!! - ярость Арнольда не знала пределов. Как могла эта стерва подослать к нему этого взбалмошного ребенка!!
-Арнольд? - сонное состояние сменилось удивлением, и видимо даже искренним, - Арнольд, ты в курсе сколько времени? Почему ты кричишь?
-Ты знаешь, где твоя дочь??!! - вопрос был нелогичным, если принимать точку зрения, что Марла приехала с ведома матери, - Какого черта вы лезете в мою жизнь?! Мы решили все уже давно! Почему я должен терпеть в своем доме истерики малолетней оборванки??!! Если ты не в силах следить за своей дочерью, отдай ее в интернат!
-Арнольд, тише! Я ничего не понимаю... - мужчина услышал какой-то шорох. Видимо женщина включила лампу или пошла проверить присутствие дочери в ее комнате. Медленно разум блондинки начал просыпаться, - Марла у тебя?! Ты хочешь сказать, что Марла у тебя?
Дошло наконец...
-Где она сейчас?! - не дожидаясь ответа заистерила женщина.
Арнольд отодвинул трубку от уха, слыша как фон крики девчонки за шверью.
- АРНОЛЬД! ОТКРОЙ ДВЕРЬ, Я НЕ УЙДУ ОТСЮДА! БЕКФЛАЙ! ОТЕЦ!!!
-Всенепременно... - тихо произнес журналист, вновь возвращаясь к разговору по телефону, - В данный момент она таранит мою дверь с той стороны...
Кажется, блондинка выдохнула облегченно...
-Ладно, посади ее на такси и отправь домой. Это ведь пара кварталов.
Во-первых, кажется, она не знала о переезде Арнольда. Это несколько озадачило мужчину. Как и спокойствие, пришедшее на смену истерике. Во-вторых, оказывается, его дочь жила так близко от него. Вспоминая, Бекфлай осознал это. Вот что значит не задумываться ни о чем кроме самого себя... Даже не понимаешь, что мог видеть ее каждый день где-нибудь...
-Ты, может быть, не в курсе, но я переехал в Питтсбург. - спокойно произнес Арнольд, уже представляя, что сейчас начнется в трубке. Заранее отнеся телефон от уха, Арнольд не ошибся. Крики подстать младшему поколению пронеслись по его квартире. Кажется, эти две красотки могли бы легко друг друга услышать. Но мелкая, как ни странно давно уже молчала. Подойдя к двери, мужчина посмотрел в глазок. На площадке никого не было. Кажется, малолетний хулиган понял, что не желанен здесь и сдался. Вернувшись к трубке, Арнольд в тот же миг пожалел:
-Ты выгнал нашу дочь из дома ночью в незнакомом ей городе?! Бекфлай, у тебя мозг есть?! Да, ты не хочешь ее видеть, но интеллект же должен присутствовать!! Ей шестнадцать лет!! А если хулиганы? А если ее ограбят, изнасилуют, убьют?! - бывшая стала перечислять варианты исхода событий, но Арнольд мог бы поклясться, что в голове у женщины давно проплыло все возможное, вплоть до похорон и как она нанимает киллера для убийства Арнольда.
-Успокойся, я дал ей денег на такси! - попытался успокоить ее мужчина. Но Арнольд и сам понимал, что очень сильно оплошал. Нужно было исправлять положение и срочно!
-Немедленно впусти ее!
-Она ушла...
-ЧТО??!!
-Ок! Ок! Я найду ее! - попытался скорее перебить блондинку журналист, зажимая трубку плечом и пытаясь одеться.
-Я жду ее звонка!! Иначе я вызываю полицию и доказывай потом, что ты ее не похищал!! - крикнула зло матушка общего чада и бросила трубку.
-Хм... Вот и поговорили... - тихо произнес Бекфлай, смотря на трубку телефона. Положив аппарат на свое место, мужчина быстро оделся, беря ключи и деньги.
-Дем, скоро буду. - на автомате произнес он коту, выходя из дома.

Улицы города.