Несмотря на то, что вечер уже давно плавно перетек в ночь, веселье только начиналось. Воистину, если там, наверху, действительно кто-то есть, то сейчас он мог вдоволь насмеяться над этой иронией судьбы, благодаря которой три человека, которые не могли адекватно общаться друг с другом в течение пяти минут, оказались запертыми в камере на неопределенный срок. Вернее, находиться в одном помещении с Логаном без пререканий и взаимных претензий Виктория могла обходиться очень даже неплохо. Окажись они здесь наедине, не исключено, что у них мог бы завязаться вполне интересный разговор, позволяющий скоротать время, или, наконец, можно было бы уточнить некоторые детали развода, которые из пришедших женщине бумаг были не совсем ясны. Расхожая фоаза о том, что третий не лишний, а запасной, здесь была совсем не уместна.
Фримен не думала, что расставание с Арнольдом принесет ему столько отрицательных эмоций, что держать раздражение в себе, не выплескивая его на объект неудовольствия вкупе со всеми, кто находился рядом, мужчине не удастся. Полбеды было бы, окажись француженка с журналистом один на один, но вмешивать в этот разбор полетов бывшего мэра было противоестественно: настолько он был далек от публичного выяснения отношений. И теперь, вопреки всему нежеланию женщины углубляться в словесную перепалку, ближайшее время ей придется провести в попытках не обращать вимания на старомодно одетого джентльмена.
Буквально сочащееся ядом приветствие выходца из Нью-Йорка подлило масла в огонь. Еще не успокоивашаяся от неподходящего ее статусу обращения с ней полисменов, она воззрилась на брюнета с прищуром, не сулившим ничего хорошего.
- Тебя не заебало пытаться вывести меня из себя, Бекфлай? Я не в курсе, где твои мозги, если даже присутствие Логана не удерживает тебя от излишнего внимания к моей персоне. Ты ведь понимаешь, что если я сейчас начну душить тебя подушкой, Логан с удовольствием подержит твою дрыгающуюся тушку, а копы просто не успеют спасти твою тощую задницу?
Мило улыбнувшись, Ви подавила желание со всей дури пнуть Арнольда под коленную чашечку и прошла к некоему подобию постели, на которой устроился Логан. Бедро его было перевязано, и сквозь белую ткань бинта проступали красные пятна. "Зашибись..." Француженка соскользнула с места, и, присев на корточки перед супругом, принялась менять повязку.
- Что ты тут делаешь?
- В данный момент - пытаюсь исправить то, что ты тут навертел... А вообще, какого хрена ты ввязался в драку? Я понимаю он, - она кивнула в сторону Арнольда, - У него, похоже, вообще не все дома, и проконсультироваться со специалистом ему бы не мешало. Но ты должен соображать, какого черта творишь?
Будь Викки чуть менее уставшей, слова прозвучали бы более раздраженно, однако сил не было даже на то, чтобы как следует разозлиться. Что уж говорить о первоначальном желании отлупить обоих мужчин по самым больным местам, да так, чтобы мало не показалось? Тут бы в обморок не свалиться от усталости и желания заткнуть не в меру болтливого журналиста, все никак не осознавшего, что его выпады не задевают чувств женщины, и отвечает она на них только по инерции, из нежелания оставлять за ним последнее слово.
- Иди ты со своей неумелой лестью. Мне насрать на то, что ты мог бы высказать мне один на один, но пытаться унизить меня в глазах мужа - это самое последнее, чего бы я ожидала от человека, к которому была привязана. Извинения не принимаются.
Препираться можно было до бесконечности, но в Виктории все еще теплилась надежда, что Арнольд наконец-то заткнется и даст ей шанс продемонстрировать Логану мобильный, который копы забыли или же просто не заметили в зажатом локте женщины небольшой клатч с самым необходимым. Знакомый голос снова отвлек ее от задуманного.
- Ты что, трахнул фею? - сдерживая фырканье, поинтересовалась она у супруга и повернулась к предоставителю столь ценной информации, - Привет, Доминик. Ага, развлекаемся как можем, решили молодость вспомнить.
Позволяя Логану далее общаться с начальником охраны без постороннего вмешательства, она присела на краешек кровати и все-таки достала телефон, повернув его так, чтобы свет от экрана не падал в коридор. Если Оппенгейм и правда скоро появится в участке, то вопрос о том, когда чета Фрименов выберется отсюда, автоматически снимется. Осталось только подумать, как добраться до дома: вряд ли муж захочет ехать в больницу или принимать ее помощь. Отправив смс, француженка откинулась назад, упираясь в стену спиной, и прикрыла глаза, наслаждаясь минутами тишины.

Отредактировано Victoria Freeman (2012-10-27 23:53:22)

Забота Виктории льстила, хотя Логан и считал ее ненужной. Но больше всего грело душу то, как девушка реагировала на слова журналиста. Хотя, может это была всего лишь игра? Ну, или у мистера Фримена не на шутку разыгралась паранойя. Такое случалось, правда в основном на трезвую голову. Чтож, когда-то это должно было докатиться и до пьяного сознания, точно так же, как сейчас до него доходил смысл сказанного Бэкфлаем и Вик. Как ни старался, Фримен не мог представить этих двоих вместе, связанных теплыми чувствами и дикой страстью. Получалась какая-то сюрреалистическая картинка и очень извращенная. Хотя..... представить Викторию вместе с Логаном тоже было странно, особенно если "вывернуть" его наизнанку и не принимать во внимание фасад. Другое дело, что фасад был весьма не дурственный и Фримен, в отличие от журналиста, мог держать себя в руках. В большинстве случаев. Сейчас он совсем не был в этом уверен, как и в том, что напрашивающаяся реакция пойдет ему на пользу. Адвокат адвокатом, но бывает дерьмо, которое лучше не трогать, что бы не воняло.
Логан понимал это, вот только жаль, что он не прислушался к самому себе раньше. В очередной раз пришло осознание того, что он ненавидит праздники. Все их вместе и каждый в отдельности. А еще бывший мэр, в очередной раз, обещал себе, что больше не станет пить. Это было смешно, поскольку за последние недели случалось такое уже не в первый раз.
- Жизнь несправедлива. Я убеждался в этом всю свою жизнь, а подобное - лишний раз доказывает это.
Очень хотелось развить эту тему. Например, сказать, что на несправедливость жалуются лишь те, кто не способен оторвать жопу с насиженного места и позаботиться о себе, ссылаясь на невзгоды и ту самую судьбу, упоминание о которой Фримен ненавидел. Но что-то подсказывало Логану, что "метать бисер перед свиньями" занятие бессмысленное и не благородное. Он предпочел обратить внимание на Викторию.
- Ты меня сегодня удивляешь, дорогая, - с легкой улыбкой, поправив растрепавшиеся локоны девушки, произнес Логан, - У нас никогда не было таких романтических свиданий. Может зря? Мне кажется, это как-то оживляет атмосферу. Вот только я все еще не понял, почему ты здесь? Ладно, это уже не важно. Хотя, мне начинает казаться, что мы оба плохо знаем друг друга. Нет, в моем случае я даже рад, но вот в твоем, - Фримен бросил мимолетный взгляд на журналиста, - Ведь не я стал причиной разрыва столь высоких отношений? - нет, все же удержаться от комментариев Логан не мог. Стоило позволить себе подобную слабость, сославшись на алкогольный токсикоз, хотя на самом деле все было совсем не так. Не совсем так. Как говорится, скажи мне кто твой друг и я скажу кто ты. Исходя из этой, скорей всего, народной мудрости, картинка выходила не слишком радужная и Фримен не мог не заинтересоваться этим. Как и тем, чего еще он не знал о Виктории. Но если Логан и планировал изменить это, то явно не здесь и не сейчас. Настроение не способствовало откровенным разговорам, да и вообще, подобные темы вряд ли когда-либо приобретут статус "откровенных", разве что журналист в приступе очередного желчеотделения расскажет что-то интересное. Однако последнего как раз и не хотелось. Фримену хватило разговоров и их последствий.
- Больше никогда не буду пить! - очередная мысль, смешная и до нелепости наивная, но такой уж был сегодня день. Точнее, ночь. А как хорошо все начиналось..... Вечер в центре, неудобный костюм, теперь больше похожий на грязную ветошь, напыщенные толстосумы и неуместная музыка, сменившаяся ирландскими напевами, звучащими в ночном клубе....
- Твою мать! - уже в слух, совершенно откровенно выругался Логан, в сердцах тряхнув головой и ударившись о решетку камеры. Опять. Это, ставшее больным за сегодняшний вечер, место начинало казаться бесполезным. В самом деле, как можно было забыть о том, каким образом мужчина оказался в лесопарке, а главное с кем. Даже для него это было неописуемо дико. Но факты говорили сами за себя. Не думал. Забыл. Только что вспомнил. К счастью, размышлять об этом долго не пришлось.
- Эй, драчуны! Кому-то сегодня сильно везет.
Уже почти ставший родным голос и смех полицейского нарушили стройный ряд мыслей Фримена, который сводился к двум словам - абсолютный пиздец. Хотелось съязвить что-то в ответ, но вместо этого пришлось прикусить язык, услышав уже другой голос - более знакомый, и еще более родной, требовавший проявлять больше уважения к клиентам.
- Ну наконец-то! - вместо язв и сарказма выдохнул Логан и тут же попытался подняться, понимая, что с ногой дела обстоят не так плохо, как могло показаться на первый взгляд.
- Йозеф! Я думал, что ты меня так и оставишь здесь! Что так долго? - теперь можно было позволить себе и откровенно наглую улыбку в отношении копа.
- Прошу прощения, мистер Фримен, но.... праздник, - немного виновато пробубнил адвокат, - Миссис Фримен?
Кажется, Оппенгейм не был поставлен в известность о том, что сегодня количество его клиентов увеличилось вдвое, но замешательство старого адвоката длилось не долго, и следующие несколько минут Логану и всем присутствующим пришлось выслушивать непереводимую игру профессионального диалекта, из которого бывший мэр понял лишь "судебный иск" и "превышение полномочий". Прекрасные слова, но в данный момент ему бы больше грело душу что-то на подобие "вы свободны".
- Йозеф, давай ты потом разберешься с этой хуйней, а сейчас просто позволь этому милому человеку выпустить нас от сюда. Мне не нравится здешний воздух! - вновь обернувшись на журналиста, Фримен позволил себе последнюю ремарку перед тем, как выйти из камеры вместе с Викторией, - К сожалению, не можем взять вас с собой, уважаемый. Придется найти других слушателей и, кстати, я все еще надеюсь на интервью......
.... - Тебя подвезти? - наслаждаясь свободой на крыльце Управления и ожидая когда адвокат покончит с формальностями, Логан мечтал только о том, что бы смыть с себя все, что успело осесть на нем за этот бесконечный день, выпить крепкого кофе и выкурить сигарету. Маленькие радости свободной жизни и сейчас ему вполне бы хватило их. Но Оппенгейм не торопился и приходилось культивировать в себе терпение, хотя общество Виктории немного скрашивало этот момент.
- Нам нужно встретиться в более спокойной обстановке, - теперь когда раздражающих факторов по близости не было, а в голове немного прояснилось от свежего прохладного воздуха, Фримен вновь перешел к вопросам насущным. Кажется, этот человек не умел отключаться от дел на долго.
- Как насчет пообедать в пятницу в моем клубе? Посмотришь, как я там устроился, - Логан не планировал подобного, но это как-то само собой пришло в голову, не смотря на то, что она была забита таким количеством мыслей и образов, что удивлял сам факт того, что все это умещается в черепной коробке бывшего мэра. Однако ответа на свое предложение он не дождался, отвлекаясь на появление адвоката, который вновь начал рассказывать о каких-то нюансах и последствиях всей этой истории.
- Йозеф, я тебя умоляю, давай потом. Мне осточертело это место!

Logan's House

Телефонный звонок оказался как нельзя кстати - если бы Илай пролежал на своей неестественно согнутой руке еще хотя бы полчаса,то неизвестно, что потом с ней случилось бы, восстановилась бы чувствительность или нет. И без того еще минут 15 по локтю вверх-вниз бегали мурашки, "ёжики", как Илай обычно называл это состояние. Телефон буквально разрывался минуты две, затем заговорил автоответчик и, после короткой паузы, выдал сообщение.
- Что?! Какого черта... Это розыгрыш?! - с трудом разлепив отекшие веки, мужчина сполз на постели в сторону тумбочки, на которой стоял телефон, стараясь вслушаться в голос говорившего и убедиться, что слух его не подводит.
С ума сойти, да это же Арни! - он ринулся с постели и как раз в этот момент понял, что его правая рука ему неподвластна -слишком тяжелой она казалась ему.
-Арнольд, чтоб тебя! -рявкнул он в ответ телефону, как будто Бэкфлай мог его услышать. К руке с диким жжением постепенно возвращалась чувствительность и к тому моменту, когда Илай добрался до ванной, боль совсем прошла. Он взглянул на свое опухшее после вечеринки лицо, на размазанный грим, на растрепанные волосы... И шумно вздохнул. Черт бы тебя побрал, придурок ты этакий, - несмотря на разбитое состояние, он не мог отказать своему другу, лучшему другу...
***
И вот, через сорок минут Илай уже был готов к отъезду. Пара звонков в фирму и аэропорт, привычный кейс, строгий темный костюм и... чуть затемненные очки. Если приглядеться, то сквозь оливкового цвета стекла можно разглядеть его красные глаза, однако Илай надеялся на то, что ранним утром 1 ноября добрая половина населения Питтсбурга будет примерно в таком же состоянии.
***
Итак, спустя два с половиной часа Илай уверенной поступью вошел в полицейский участок, держа в одной руке свой кожаный кейс с документами (для солидности), а в другой - огромную кружку ароматного латте. Переговоры с представителями власти всегда удавались ему без особых проблем, достаточно было назвать свое имя, ну а в Питтсбурге хватило и простой фразы "адвокат из Нью-Йорка". На секунду Грэхему даже показалось, что полисмены недоуменно переглянулись, прежде чем провести его в камеру к Арнольду. Довольно усмехнувшись произведенному эффекту, Илай проследовал за молодым юношей в униформе, не преминув при этом исследовать глазами его симпатичную попку. Заметив Арни, мужчина мигом переключил свое внимание на него, однако не проронил ни слова до тех пор, пока дверь камеры не закрылась за ним с другой стороны. С излишней осторожностью приземлившись на скамью напротив Бэкфлая,Илай наконец снял очки.
- Ну, здравствуй, пропащая душа, - прохладным тоном начал Грэхем, сверля Арнольда взглядом слегка затуманенных глаз, - Значит, как жопа зачесалась, так ты сразу мне звонить? А просто так позвонить, по-дружески, у тебя рука отсохнет?
Илай не был сердит, он был даже рад такому повороту событий, ведь теперь Арнольд от него не отделается. Сперва его исчезновение из Нью-Йорка, города, где они вдвоем тусовались ночи напролет, теперь еще этот "крик о помощи". О, да... Одним минетом ты не отделаешься, мой милый друг, - хмыкнул мужчина про себя, сверкнув глазами, стараясь придать взгляду именно то выражение лица, которое нравилось Арнольду. И в продолжении своей фразы он добавил, - Может, мне тоже насрать на тебя, как ты сделал это, удрав в эту деревню, оставить тебя на пару лет...-он выдержал многозначительную паузу, - а то и больше, здесь. Посмотрим тогда, что быстрее у тебя отсохнет -рука или член? О, можно даже ставки сделать, - не выдержав, Илай ехидно хихикнул, чтобы выдать свою искреннюю улыбку, которая внезапно появилась на лице, когда он увидел выражение полной беспомощности на мордашке друга, за садистский смешок.

Все было именно так, как и ожидал Илай. Конечно, никаких теплых приветствий, никакой радости на лице, разве что в глазах Арнольда горел огонек, но Грэхем подозревал, что это эффект какого-нибудь волшебного порошка, а не его появления в тюрьме. Нет, он прекрасно знал своего друга, знал, как тот поведет себя и даже, что примерно ответит на его, Илая, сарказм. Но как же иногда все-таки хотелось... обнять хоть кого-то, такого близкого, как Бэкфлай. Просто обнять и почувствовать, что ты не один.
- На тебе всегда клоунский прикид, - отчаянно съязвил Грэхем, замерев на месте, когда Арнольд приблизился к нему вплотную. Невольно прикрыв глаза, он дождался, когда его друг пройдет к выходу из камеры и там остановится.
- Может, стоит найти тебе врача, с которым ты переоденешься и сходишь в душ? - быстро взяв себя в руки, мужчина поймал взгляд Арнольда и усмехнулся, крепче сжимая в правой руке кожаную ручку кейса. Ему всегда тяжело было соблюдать эти рамки с людьми, которые были не просто...друзьями? Илай не мог бы точно сказать, кем для него является Арнольд. В первую очередь,разумеется, лучший друг. Хотя, у каждого из нас свое понятие о дружбе. Если для кого-то друг - это товарищ, собутыльник на вечеринке, то для Илая друг - человек, объединяющий в себе качества товарища, самого близкого человека, любимого, возможно, даже любовника. В случае с Арнольдом так и было. Черт,да о каком случае идет речь?! Бэкфлай был единственным человеком, которого Илай мог называть своим другом, кому мог всецело довериться, зная, что Арнольд никогда не предаст его. Единственной проблемой было то, что Арнольд не относился к Грэхэму столь же... трепетно. По крайней мере так казалось Илаю.
Вот и сейчас, ему безумно хотелось дотронуться до этого теплого тела, ощутить родное тепло, почувствовать,что перед ним все тот же Арни, его Арни... Нет, это не любовь. Илай много раз задумывался об этом. Даже если это была любовь, то какая-то она странная... Нет, точно, это не любовь. Моя любовь - это зал суда. А это просто мой Арнольд, - мужчина тряхнул головой в надежде избавиться от этого наваждения и направился в сторону коридора. Ни слова не сказав больше,Илай протиснулся между дверным проемом и Арнольдом,даже не взглянув на того. Подойдя к стойке дежурного, он с грохотом поставил кейс на стол и, выудив из него несколько документов, сунул испуганному полисмену на подпись.
- Отлично, -холодно прокомментировал он происходящее, чуть сузив глаза и внимательно следя за движениями рук молодого человека, - Деньги будут перечислены в течение двух часов с момента подписания договора о выкупе.  Прощайте, надеюсь, больше мне не придется заходить в вашу помо... в ваше управление,- он вовремя поправил себя. Взгляд мужчины зацепился за бумажный стаканчик кофе, который он оставил здесь при входе в камеру. Недопитый.
- С тебя кофе и бутылка виски, - бросил он, обращаясь к Арнольду, и стремительным шагом направился к выходу. Остановился Илай лишь на улице, чтобы дождаться Бэкфлая, и уже вместе с ним пойти туда, куда... Да неважно, куда. Лишь бы там был кофе.

Backfly`s house

-------- >>>>> Кафе "Blue Note Cafe"

14:00
Всю дорогу до Управления, занявшую меньше времени, чем требовалось Фредерику, он размышлял над словами Стэмпа. Оказалось, что и Дойл был прав. Этого француз не любил больше всего, но теперь готов был признать правоту своего второго «я». Морель любил свою работу, полностью отдавался ей, погружался в нее с головой, но сейчас оказывалось, что он перестал видеть очевидные вещи, которые мог бы заметить любой новичок.
Если преступление совершено слишком хорошо, для этого должна быть причина. И, поверьте, она была. Оставалось лишь определить, чем именно это было. Знанием человеческого тела, основанным на собственной любознательности и самообразовании? Или же доскональным знанием анатомии? Фредерика пробил холодный пот. Он сам обладал и тем, и другим. Мужчина, вдруг, задался вопросом, а смог бы он сам совершить подобное? А Дойл? Вопрос был, по сути, одним и тем же, учитывая, что речь шла об одном и том же человеке. У них была одна жизнь на двоих, общее тело и общие знания. Правда память, порой, подводила Рика, но это еще больше заставляло сомневаться в несостоятельности подобной теории. Она казалась невероятной, но не могла быть отвергнута полностью.
Фред почувствовал, что голова начинает раскалываться. Словно в мозг вонзают сотню раскаленных металлических игл и проворачивают там, взбалтывая содержимое черепа.
- Нет, только не сейчас.
Немая мольба, естественно, не была услышана. Тело не поддавалось контролю, как и разум. Но сейчас Морелю нужна была светлая голова и, тем более, боль была плохим советчиком в его проблеме. Француз уже решил, что она есть. Но что в этом толку, если не знаешь, что делать дальше? Он мог ошибаться, или вообще уйти в сторону от главного, поэтому пока не брался ставить финальную точку. Впереди его ждала половина рабочего дня и встреча с начальником. С самым главным. Предстать перед ним в таком виде было немыслимо, но и выбора, особо, не было.
Фред собрал все готовые заключения, насчитывающие около десятка папок и, сложив их, направился «наверх». Он знал, что нужно сказать, что бы успокоить шефа, и знал, как нужно преподнести собственное бездействие, что бы оно выглядело достаточно убедительно. Морель успел продумать каждое слово, каждое предложение, пока не оказался в приемной МакКинли.
- Он разговаривает с мэром.
Вкрадчивый шепот секретаря ясно давал понять, что это не разговор о предстоящей совместной рыбалке и вылазке на природу. Фред понимающе кивнул и сочувственно улыбнулся. Всем было известно, что гнев начальства, которое завело их начальство, распространяется на подчиненных. Но Морель нашел в этом больше плюсов, чем минусов.
- Тогда, я оставлю это здесь. Передадите?
На стол легли папки и француз поспешил пододвинуть их поближе к секретарю.
- Меня ждет срочное дело, порученное мистером МакКинли. Думаю, сейчас не самый подходящий момент, что бы идти наперекор ему. Здесь все, что он хотел видеть, а если ему понадобятся комментарии, то он всегда может вызвать меня. Еще раз.
Фред снова улыбнулся. Профессиональные, как он называл их, улыбки, давались мужчине довольно хорошо. Он знал это, потому что видел реакцию людей на них. Вот и теперь, девушка взяла документы, положив их сверху довольно приличной стопки бумаг, давая тем самым понять, что папки попадут на стол шефа в самое ближайшее время.
- Все останутся довольны.
Не без радости заметил про себя француз и тут же смутился, увидев каким взглядом смотрит на него секретарь. Но спрашивать о «ранениях» патологоанатома девушка не решилась, чем облегчила положение Мореля. На любой из ее вопросов он не знал бы что ответить.

17:00
До конца рабочего дня оставался какой-то час. Фред подержался целый день, так и не столкнувшись ни с кем из сотрудников Управления. Не считая, естественно, Стэмпа, которого француз встретил в кафе, секретаря мистера МакКинли, а так же еще троих человек, двое из которых не обратили никакого внимания на физиономию Мореля, а один, помощник в морге, прекратил расспросы сразу же, как Рик дал понять, что не хочет отвечать на них.
- У нас есть более важное дело.
Спорить с этим молоденький парнишка-стажер не стал и поспешил выполнить указания своего наставника. Фред, в свою очередь, поспешил спровадить его подальше от прозекторской и, оставшись в одиночестве, смог, наконец-то, приступить к работе.
Тело, о котором ему так любезно сообщил начальник и которое, по его же словам, требовало срочного осмотра, оказывается, было всего лишь поводом, что бы придраться к судмедэксперту. По крайней мере Морель расценил это именно так, поскольку ничего срочного и важного не нашел в бумагах, которые сопровождали труп, перешедший ему «по наследству» от дежурного эксперта. Очередной Джон До. Очередное бездыханное тело, которое потеряло свою значимость и востребованность, едва душа покинула его. Звучало до отвращения набожно, но иногда Морель верил в такие вещи. Впрочем, мирское и далекое от веры по прежнему привлекало и интересовало его гораздо больше.
Он откинул «простынь», что бы иметь возможность рассмотреть тело. Ничего особенного. Француз щелкнул кнопку на диктофоне, прикрепленном прямо над столом.
- Мужчина. Белый. Европеец. Рост приблизительно 170-175 сантиметров. Телосложение среднее...
Как по заученному шаблону сухие описания очевидного. Фредерик проделывал это несколько раз за день. Кто-то сказал бы, что это могло наскучить, но Морель никогда не чувствовал этого. Наоборот, в такие моменты он успокаивался. Думал, иногда, о том, какой жизнью жил человек, попавший к нему на стол и что планировал на будущее. Планировал-ли вообще? Кто знает. Возможно, он точно знал, что когда-нибудь с ним произойдет именно это и ждал подобного исхода. Но сейчас все это было не важно. Судя по всему, у него не было родных или близких друзей, которые могли бы спохватиться его исчезновению из списка живых. А быть может кто-то волновался сейчас о нем, но пока не знает, что случилось. Вариантов было много, но пока единственным, что имело значение, было отсутствие документов, удостоверяющих личность, что автоматически делало «подопечного» Мореля обладателем шаблонного имени и фамилии для тех, кто был неизвестен.
С причиной смерти, однако, было все ясно. Рику не пришлось ломать голову, как в предыдущих случаях, что бы определить ее. Два сквозных ранения в груди, говорили весьма и весьма красноречиво. Вот теперь француз почувствовал скуку. В своей работе Фредерик больше всего любил головоломки, загадки и неясность, которые активизировали серые клеточки. В этом плане одно из предыдущих вскрытий было куда более увлекательным. Теперь оно снова начало занимать все его сознание. О Джоне До под номером 3/11/07 Рик забыл, едва поднялся в свой кабинет и составил письменное заключение, тут же спрятав его в один из ящик своего стола.
Теперь француз мог вернуться к тому, с чего начался его сегодняшний день. Перед ним вновь лежали несколько папок, с почти идентичной информацией, которая представала перед Морелем в совершенно ином свете. Он начинал это понимать. А еще то, что сегодняшнюю ночь проведет здесь, в Управлении.

2 ноября. 2007 год. 07:00.
- Мистер Морель, у нас ЧП!
Чужой и крайне неприятный голос доносился откуда-то сверху, пробивался сквозь затуманенное сном сознание, вырывал из теплого плена, в котором француз пребывал...
- Всего-то три часа.
Невнятно пробормотал Фредерик, вглядываясь в мутный циферблат часов. Молоденький парнишка, тот самый, который обычно помогал французу со вскрытием, тормошил его за плечо, надеясь разбудить. Фред брезгливо убрал его руку и нахмурился. Он не любил, когда его трогали, тем более так бесцеремонно. Он вообще не любил вмешательства в свою частную жизнь и личное пространство, но когда засыпаешь за свои рабочим столом, сложно надеяться на уединение. Сейчас его не было, что возмутило француза, но лишь до того момента, как до него дошел смысл, услышанных им слов.
- Какое ЧП?
От долгого пребывания в одной позе тело невероятно затекло и сейчас молодому человеку стоило больших усилий подняться с кресла. Он подошел к небольшому умывальнику, расположенному прямо здесь, в его святая святых, и взглянул к крошечное зеркало над ним, в котором отражалась лишь половина его лица. Не самая лучшая. Было заметно, что пластырь под глазом оторвался, и сейчас еще больше говорил об убогом внешнем виде француза.
- Труп пропал!
Пытаясь умыться и хоть как-то привести себя в порядок, Рик так и застыл над умывальником, слыша позади себя взволнованный голос своего помощника.
- Ты что несешь?
Это первое, что пришло в голову Мореля. Он никогда не думал о том, что такое возможно, и даже мысли не допускал о подобном.
- Я не несу. Я говорю то, что знаю. Ваш вчерашний последний Джон До. Сейчас его нет.
Стажер начинал паниковать, но Фред оставался спокойным. По крайней мере пока. Он вытер лицо и повернулся к парню.
- Ты уверен? То есть, от куда ты знаешь?
Паренек смутился, а Морель начал раздражаться.
- Вы же знаете, что я пишу работу по огнестрельным ранениям. Вчера Вы не позволили мне остаться на вскрытии, и я решил, что смогу осмотреть тело сам утром, пока Вы не пришли на работу. Я спустился в морг, посмотрел в журнале в какой ячейке он находится, но она пуста. Дежурный сказал, что никто кроме Вас в морг не спускался после. А еще он сказал, что Вы не уходили с работы.
Парнишка, явно, волновался и говорил очень сбивчиво. Но Фредерик прекрасно его понял, хотя и не до конца.
- Подожди. Ты пишешь докторскую?
Похоже, это удивило Мореля куда больше, чем пропажа тела.
- Нет, всего лишь курсовую. Но дело сейчас не в этом. Труп пропал!
Стажер начал говорить так, словно объяснял умственно отсталому очень сложное уравнение или строение кровеносной системы человека.
- Я понял тебя. Ты кому-нибудь уже рассказал?
- Я сразу пришел сюда. Даже дежурному не сказал.
- Хорошо. Вот и не говори пока никому. Нам ведь не нужны проблемы?
Рик и сам удивился такому хладнокровию, а его помощник и вовсе был ошарашен. Но все таки возражать не стал и с видом побитой собаки покинул кабинет француза, оставив того в еще более растерянном состоянии, в котором Морель пребывал последние сутки. Это переходило все мыслимые и немыслимые границы.
Вчера вечером, полностью погруженный в работу и сопоставление всех имеющихся фактов, Фред не заметил, как пролетело время и уснул лишь тогда, когда веки начали закрывать сами собой. Он не смог найти ничего нового во всех тех случаях, которые он собрал воедино и думал, что сегодняшний день полностью посвятит этому. Но, не тут-то было. Новый день нес с собой новые проблемы, которые появились с совершенно неожиданной стороны. Француз даже не стал тратить время на то, что бы придать своему лицу более-менее приличный вид, а решил спуститься в морг, что бы самому все проверить. Причин не доверять стажеру у него не было, но все было слишком ирреально, что бы оставить так, как есть.

Помнится, Фредерик сетовал на то, что терпеть не может скучные, ясные, как на ладони, вскрытия, которые мог произвести даже студент-первокурсник. Француз считал себя достаточно опытным, что бы не возиться с телами, превратившимися в производственные отходы по очевидным причинам. Вчера вечером, после возвращения из кафе и неудачного похода к МакКинли, Рик столкнулся именно с таким случаем. Но, как же глубоко он заблуждался, оценивая нового «клиента», как заурядного. Теперь его начали терзать тревожные сомнения.
- Может быть я что-то пропустил? Не увидел? Не заметил?
Такого не могло случиться в принципе, но Морель уже ни в чем не был уверен. Сегодняшнюю ночь он почти не спал. Головная боль, казалось, теперь распространилась по всему телу и мешала думать. Нейроны в мозгу задействовались один за другим, но ничего дельного из этого не получалось. Фред стоял перед пустой ячейкой, тупо глядя на поблескивающую в свете ламп дневного света холодную металлическую поверхность, видя перед собой лишь собственное отражение. На него напало оцепенение. Такое случалось, когда француз не мог сопоставить всю, имеющуюся у него информацию, воедино и сложить из нее полную картинку. Возможно, произошла какая-то ошибка.
- Или  тело, все же, опознали и его отправили в похоронное бюро.
Опять не состыковка. Без подписи судмедэксперта, делающего освидетельствование, ни одно тело не могло покинуть этот морг. К тому же, была ночь.
- Кто забирает тела ночью? Какого черта здесь вообще происходит?
Теперь и сам Фред начал паниковать, следуя примеру своего помощника.
- Мистер Морель.
Парнишка маячил на выходе из прозекторской, меряя шагами гулкий коридор. Взгляд его выражал надежду, сожаление и страх. Пропажа  тела в Главном Полицейском Управлении, в самом деле, входила в разряд чрезвычайных происшествий.
- Иди займись делом. И забудь о том, что произошло.
Паника прошла сама собой. Это не было похоже на Рика, скорее на Дойла, но сейчас это не тревожило француза. Ему не помешала бы помощь его второй «половины», потому что сам он понятия не имел о том, что собирается делать.
- Рассказать все МакКинли? Конечно!
В последнем восклицании было столько сарказма, что лицо Мореля перекосило от кривой ухмылки.
- Сейчас как раз то самое время, когда стоит сообщать подобное начальнику, недовольному твоей работой.
Он был прав. Естественно, ничего смертельного не случилось. Не для него. Но лишние разбирательства и внутреннее расследование сейчас были ни к чему.
- А они будут. Так и так будут, потому что шеф лично позвонил и сообщил как раз об этом трупе, выдергивая меня с обеда.
Все было именно так. Как бы не хотел Морель думать иначе, но проблема, еще одна, появилась из ниоткуда и теперь росла, множилась и затягивала его в свои плотные сети.
- И где ты, когда так нужен?
Рик чувствовал, что сейчас присутствие Дойла ему необходимо. В его обществе он, как будто, становился более жестким и решительным. Но его не было, а эти качества являлись сейчас крайне важными. Француз прошел до конца по коридору и остановился у стойки дежурного. За деревянной панелью тускло мерцал монитор включенного компьютера, но старого полицейского на месте не было.
- Отлично.
Фредерик обернулся, но вокруг было тихо и безлюдно, как и должно было быть в подвальном помещении Управления, где располагался морг. Француз зашел за стойку, но занимать место дежурного не решился. Так терялся весь обзор, а попадаться за тем, что он собирался сделать, было бы верхом глупости. Рик не был глупцом, поэтому прекрасно понимал, что если нет тела, то и дело должно исчезнуть. В данном случае, все свидетельства того, что Джон До под номером 3/11/07 когда-то «посещал» это заведение. Повезло, что труп был «свежим», поскольку информация о нем не пошла дальше, а засела в незавершенной статистике прошедших суток.
- Отлично.
Для того, кто столкнулся со слишком большим количеством проблем на один квадратный сантиметр, Рик повторял это слово очень часто. Но пока никакой катастрофы не случилось. Запись о трупе была стерта, письменные свидетельства, валявшиеся в куче разбросанных по столу бумаг, были сложены и спрятаны в карман халата. Были еще записи дежурного патруля, выезжавшего на место, но об этом можно было позаботиться позже.
- Какие-то проблемы?
Голос позади заставил француза вздрогнуть. Он даже не успел отойти от стола, но играть «под дурочка» было уже поздно.
- Да, не могу найти заключение дежурного эксперта по одному из вчерашних трупов.
Фред повернулся к дежурному с рабочей улыбкой на губах. Должно быть он выглядел слишком странно в таком виде, улыбаясь и мандражируя от того, что его все таки застукали.
- Начальник требует отчета, а я никак не могу закончить. Такой бардак.
- В моем бардаке могу разобраться только я, парень.
Дежурный был на удивление приветлив и доволен.
- Дай-ка я сам посмотрю. Кто нужен? С ножевым или после аварии?
Полицейский уселся на свое кресло, а Морель решил пойти вабанк.
- Нет. Тот, который не опознан.
Время застыло на одном месте, пока мужчина клацал по старенькой клавиатуре.
- Вот этот?
Он развернул монитор, что бы француз мог увидеть сведения о молодом человеке, который причислялся им к большому списку «по непонятным причинам».
- Да, именно он. Можно распечатать это?
Дежурный не заметил пропажи и это вселяло хоть какую-то надежду. Рик забрал листок, который был ему совершенно не нужен и, почти успокоившись, отправился в свой кабинет. Ясно, что его помощник не станет болтать лишнего, боясь попасть под подозрение и потерять место. Фред так же не собирался распространяться, хотя сокрытие фактов никогда не было ему по душе. В общем, все могло сложиться очень удачно, если только кто-то не заявит о пропаже человека и не придет с расспросами. Он почувствовал как новая порция боли пронзила голову. Сжав пальцами виски, Морель почти дошел до своего кабинета, но остановился в нескольких шагах от него. Возле двери толпились двое. Француз не сразу понял, что один из них был Дойлом, который с нескрываемым любопытством рассматривал другого парня. Это любопытство передалось и Морелю, а внутри что-то кольнуло.
- Вдруг это то самое?
- Вы ко мне?
Вопрос был странным и, наверное даже, лишним. Поблизости не было других дверей и вряд-ли кто-то стал бы просто так стоять здесь, наслаждаясь видом. Фредерик прошел внутрь, отперев дверь и оставив ее открытой, что бы молодой человек последовал за ним. Это же сделал и Дойл, с неприятной кривой ухмылкой разглядывая молодого человека.
- Ты очень вовремя.
Тихо, но все таки вслух, проговорил Морель и уселся за свой стол, отказываясь понимать, что могло понадобиться кому-то от него в столь ранний час.
- Чем могу помочь?
Парень выглядел бледным. Рик даже подумал, что он не спал этой ночью. Не удивительно. Теперь очень редко можно было встретить тех, кто предпочитал проводить ночи дома, в теплой постели. Разве что он сам. Но молодое поколение, хотя парень выглядел немногим моложе самого Мореля, предпочитало жизнь ночную. Так думал Фред.
- Присаживайтесь.
Получилось немного снисходительно, даже сочувственно. Тоже самое он почувствовал, когда позади оказался Дойл, хлопая француза по плечу с многозначительным «Отлично!». Сейчас у Фреда не было времени на детали. Ему нужно было разобраться с возникшей проблемой, а значит, стоило поскорее избавиться от парня.

- Я хотел бы взглянуть на тело.
За спиной послышался ядовитый смешок. Как будто было мало нарастающей мигрени, разрывающей черепную коробку Мореля изнутри.
- Смотри-ка, не один ты имеешь интерес с останкам. Послушай, тебя окружает так много смазливых мальчиков, что я почти завидую. Может махнемся местами? Ладно-ладно, не парься. Это всего лишь шутка. Но я, действительно, был бы не против.
Так было всегда. Фредерик ждал появления своего внутреннего «демона», что бы почувствовать себя сильнее, увереннее. Но вместо этого получал насмешки, ехидные замечания, угрозы и сарказм. Подобное сосуществование не могло не напрягать, но какой у Рика был выход?
Дойл был во многом прав. И это тоже оказывалось, своего рода, правилом. Красивые люди попадались на пути Мореля так же часто, как и мертвые тела в его святая святых. Сравнение не из лучших. Проф деформация была очевидна. Взять того же самого Калеба, или Стэмпа. Или даже этого юношу, протягивающего французу невзрачную визитку. Фредерик узнал имя детектива. Видел его совсем недавно. Но он еще раньше испытал леденящий душу озноб, едва парень заговорил про два выстрела в упор. Теперь сомнений и вовсе не могло быть.
- Что это значит?
- Это значит, что у тебя большие проблемы, mon ami bien-aime. Пора признать поражение и выложить карты на стол. Может быть сразу пойдешь к шефу? А что, прекрасная возможность покаяться и признаться во всех грехах.
- Каких грехах?
- Ах, да. Прости. Я забыл, что его святейшество Фредерик не способен на подлость. Не считая того, что ты подчистил концы и намереваешься скрыть пропажу тела из морга. Из твоего морга. Не хочешь лишних вопросов? Я-то не против...
- Заткнись!
Снова смех. Фред сделал глубокий вдох и сомкнул веки.
- Кажется, в самом деле, началось.
- Могу я взглянуть на на убитого?
- Вы родственник? Тогда мне нужны документы подтверждающие это.
Дойл не унимался, выбивая Мореля из колеи еще больше. Теперь он принялся расхаживать за спиной парня, делая многозначительные жесты в его сторону. Должно быть поэтому француз нес совершеннейшую чушь.
- Какой родственник? Он же только что сказал, что является свидетелем.
- Нет, Вы же свидетель. Простите, но в таком случае, у Вас должно быть разрешение на осмотр тела или сопровождение детектива. На сколько я смог заметить, ни того, ни другого Вы не имеете. Я вынужден отказать. Но...
Нужно было выпить обезболивающего или стакан вина. А еще лучше вернуться домой и поспать несколько часов. Плохой сон не самый лучший помощник, когда дело касается решения проблем.
- Позвольте узнать, как Вас зовут. Вы знали убитого? Его имя? Были знакомы близко?
- Играешь в детектива, Фредди? Отлично! Нет, я все понимаю, у тебя нет другого выхода. Может позовешь на помощь новоявленного «убойника»? Брендон, кажется.
Опять это неприятное чувство, когда понимаешь, что ненавистный тебе человек, прав. Усмешка.
- Ты ненавидишь сам себя.

Отредактировано Frederic Morel (2013-02-24 12:22:55)

- Не согласен. Дело вовсе не в моем времени.
Фредерик не очень любил, когда ему диктовали условия. Хватало того, что этим постоянно занимался Дойл.
- И оснований, простите, у Вас действительно нет. Думаю, это и является основной причиной Вашего прихода сюда.
Такое поведение не было в характере Мореля, но удивился ему не только он сам, но и его вечный спутник. Застыв позади молодого человека, Дойл сложил руки на груди и с поощрительной улыбкой смотрел на свое отражение.
- Но, не будем спорить.
Мужчина полез в карман халата, доставая от туда пустую пачку сигарет, что его совсем не устраивало. Поднявшись, он не спеша подошел к одному из шкафов, и извлек от туда нераспечатанный "Житан". У него всегда была заначка на случай, если не получится вернуться домой после работы. Сегодня был именно тот случай.
- Я действительно француз, Вы правы. Так что можем перейти на родную речь, если желаете.
Морель постучал по пачке сигаретой, задумавшись, но закурил только тогда, когда вернулся к столу. Он находился в сомнениях. Естественно, провожать своего утреннего посетителя в морг он бы не стал, даже если бы труп находился на положенном месте. Но вопрос Габриеля, как назвал себя парень, был прост, и излишняя осторожность со стороны Рика могла вызвать лишь еще больше подозрений. Он не знал, стоит-ли выпроводить его, так и не сказав ни слова, или стоит соврать. Но и тогда могли начаться еще большие проблемы.
- Выбираешь между лжецом и трусом? Выбирай последнее, тебе это больше подходит.
Дойл продолжал злорадствовать. Фред мечтал, что бы тот скрылся с глаз и оставил его в покое хотя бы до окончания этого разговора. О большем он не просил.
- Ты посмотри, какой он прелестный юноша. Будь мягче, может тогда...
- Тогда ты оставишь меня?
- Может быть.
Фредерик вздохнул и улыбнулся. Можно было подумать, что это адресовано молодому человеку, но француз улыбался, скорее, собственным мыслям.
- Габриэль, ведь так?
Он в самом деле стал чуть мягче и подался вперед, что бы не пришлось говорить слишком громко.
- Я отвечу на Ваш вопрос, если Вы ответите на мой.
Не докурив, Рик затушил сигарету, все еще обдумывая свои дальнейшие слова.
- Я не первый год работаю в этой сфере и видел всякое. В самом деле, работы у меня много, а вот времени мало. Здесь Вы тоже совершенно правы. Я привык отвечать на вопросы родственников, детективов, случайных свидетелей и я могу понять Ваш интерес и пойти Вам навстречу. Вот только Вы спрашиваете так, будто заранее уверены в моем ответе и, как будто, боитесь его. Вы нервничаете, или злитесь. Это добавляет сомнений. И, может быть, хорошо, что пока они возникли только у меня. Но я скажу Вам, тело из морга никто не забирал. Вскрытие было произведено лишь вчера вечером.
Что-то среднее между правдой и ложью. Фред все еще надеялся на ошибку, поэтому достал протокол вскрытия и, раскрыв на странице с фотографией, протянул его молодому человеку.
- Это тело?

Отредактировано Frederic Morel (2013-02-24 12:22:12)

- Какая странная у него реакция.
Фред не мог не смотреть на молодого человека, потому что именно с ним он сейчас разговаривал. То, что он заметил, показалось ему любопытным, хотя, для Мореля таковым выглядело все, что затрагивало человеческие эмоции и реакции на ту или иную ситуацию. Эмоциональное голодание, которое испытывал француз почти постоянно, он заменял «общением» с теми, кто был ему гораздо ближе живых людей. В последнее время это немного изменилось, и не могло не повлиять на Рика. Но он, вопреки логике, не привыкал к общению, а все больше приходил к выводу, что это ему плохо дается. Фредерику было привычней находится в одиночестве, ведь тогда не приходилось ломать голову над тем, что ответить и нужно-ли это вообще делать.
Разговор получался напряженным и осторожным, как будто ни один из собеседников не желал говорить все на чистоту. Рик  знал, что у него на это есть причины. Он мог лишиться работы, заработать не слишком лестную характеристику и тогда ему была одна дорога - подальше из этого города. А ведь ему только-только начинало здесь нравиться. В Питтсбурге жил Ричард, с которым француз время от времени переписывался и находил в этих письмах моральную поддержку. Теперь он познакомился с Калебом и так же не хотел терять его. Был еще Брендон, но так как они работали в одном учреждении, отношения с полицейским складывались крайне осторожно, как и общение.
Получалось, что за два года, которые Фред прожил в этом городе, он обзавелся лишь тремя людьми, которых очень отдаленно можно было бы назвать друзьями. Не слишком большое подспорье, но это все, что было у Мореля.
- Вы мастер уклоняться от прямых ответов, доктор Морель. "Говори только правду - насколько это возможно", так? Тело никто не забирал - я Вам верю. Но ведь это не значит, что оно и сейчас там, не так ли?
Было очевидно, что у парня есть причина задавать такие вопросы и, интуиция подсказывала, что любопытство молодого человека не было связано непосредственно со смертью мистера До.
- Тогда с чем?
Мозг отказывался выполнять простейшие операции. Хорошо, что Дойл оставил Мореля в покое и теперь он мог полностью сосредоточиться на словах своего собеседника.
- А что же это, по-Вашему, значит?
Фред не удержался от кривой усмешки.
- Не думаете-ли Вы, что тела из морга сами уходят? Простите, но мы с Вами не в кино и наукой не доказано, что такое возможно.
- Вижу, Вас именно этот момент интересует.
Хотелось отбросить в сторону осторожность и спросить напрямую, что известно молодому человеку по поводу пропавшего трупа. Но тогда пришлось бы признать факт пропажи, а этого Морель хотел избежать любым способом, иначе можно было сразу отправляться к начальству и класть голову на плаху.
- Поэтому, я повторю только то, что уже сказал: вчера вечером я произвел вскрытие, что бы подтвердить причину смерти, и теперь, по закону, если в течение нескольких суток тело не будет востребовано, его кремируют за счет государства и похоронят с остальными неизвестными. Или быть может Вы сами хотите убедиться в том, что он навечно покинул этот мир, превратившись в прах?
- Надеюсь, что он не пойдет с расспросами дальше, иначе все старания окажутся напрасными и лишь усугубят дело.

Отредактировано Frederic Morel (2013-01-16 22:39:06)