«Любовь и смерть. История одного вампира.»

- Никто и никуда тебя не заберет, понял? Ты наверное мне не доверяешь или просто сомневаешься. Конечно, это правильно - не доверять вампиру с извращенной психикой, но тебе придется это сделать. Иначе, когда-нибудь, пока это все не утрясется я просто не успею найти тебя первым.
Уверенность Эрика в собственном могуществе и вера во вседозволенность подвели его самым неожиданным и, как оказалось, самым беспощадным образом. Но что толку в бесполезных метаниях и злости? Сейчас шерифу нужно было собраться с мыслями, а самоедством можно будет заняться потом.
Вампир отвернулся к окну, не уверенный в том, что его лицу удастся остаться беспрестанным, в то время как он станет излагать суть своего дела.
- Он исчез, Гаспар, - наконец начал говорить Эрик, - Я думаю, что не стоит говорить о том, на сколько этот мальчик удивителен и тебе известно это как никому другому. Теперь он пропал. Возможно он снова там, где...... в общем ты и сам наверное понимаешь. Поэтому, я просто обязан узнать, где находится эта лаборатория или хотя бы как найти девушку, про которую ты мне рассказывал. Я мог бы обойтись без тебя, но к сожалению, это займет еще больше времени и мне придется рассказать все о нем тем, кто вряд-ли станет после этого помогать.
Наверное Гаспар пытался понять суть проблемы, или просто не мог этого сделать, но он молчал и Эрика это порядком раздражало. Тишина бесила сама по себе, поскольку из-за того, что не на что было отвлечься, в голову лезли не приятные мысли. Нортман не думал о том, что будет делать, когда найдет мальчишку, он это знал как только в голове появилась догадка о том, где он может находиться, а вот о том, что он может не успеть или вовсе его не найти, шериф думал постоянно и терзался, убеждая себя в том, что этого не случится.
- Понятно, - Эрик наконец отвлекся от бесполезного рассматривания знакомых до тошноты улиц и повернулся к Гаспару. Заметив его взгляд, обращенный на переднее сиденье, он посмотрел туда же, но так и не понял чем они привлекли внимание доктора, - У меня есть ее телефон. Кажется, в компьютере должен быть еще и адрес ее компании, но не думаю, что лаборатория находится там же, хотя...... о таком лучше поговорить без посторонних.
Так вот о чем беспокоился Улье. Странно, но сам вампир про это даже не вспомнил - про то, что посторонние люди присутствуют при их, так называемом, разговоре и потом могут доставить много проблем. Пусть так, но сейчас и это было не важно. Сейчас он обдумывал сказанное Гаспаром, хоть парень практически не сказал ничего важного. Номер телефона - это хорошо, адрес - компании - еще лучше. В принципе это можно было узнать и без помощи доктора, но среди сотни мыслей, которые крутились в голове Эрика, была одна, которая давала понять, что без Гаспара ему в любом случае не обойтись. Вампир собирался ответить парню, но тут такси остановилось и он быстро покину его, оставив Нортмана наедине с водителем и суммой за проезд, которую вампир отдал не глядя и последовал за доктором и его подругой, которая за всю дорогу ни проронила и слова и если бы не ее запах и еще одно сердцебиение в салоне автомобиля, Эрик мог бы запросто забыть о ее существовании. Его не смущал тот факт, что у Гаспара может быть личная жизнь. Естественно она есть у всех. Но Нортман никогда бы не подумал, точнее не мог себе представить, что она у вечно мрачного и недовольного доктора на столько бурно протекающая, при чем в самых неожиданных местах. Хотя чему он удивлялся? Кому как ни шерифу знать, что в плане душевных привязанностей внешность обманчива как ни что другое.

К тому моменту, когда Эрик добрался до здания компании, находившегося почти в самом центре одного из трех островов, особняком расположившихся не далеко от Амстердама, на улице уже светало. Это было минусом, так как Нортман мог проникнуть не замеченным в помещение лишь ночью, но это не расстраивало вампира так сильно, как должно было. Он принял решение не трогать ученых этой "фармацевтической" компании, но про охранников и прочий рабочий персонал разговора не шло.
После того, как Эрик покинул клинику Гаспара, он навестил юриста мисс Фердинандо, от которого узнал много полезной и важной информации, включая и то, что в принципе должно оставаться между адвокатом и его клиентом. Мужчину можно было понять. К чему хранить чужие секреты, когда собственная жизнь висит на волоске. К тому же, Нортман пообещал оставить его в живых, если тот ему поможет. Тот помог, но своего обещания Эрик не сдержал и теперь входил в компанию с большим полиэтиленовым пакетом, в котором лежало два сюрприза для мисс Беатрис.
На входе возникли небольшие затруднения, но к счастью для шерифа, он был слишком старым вампиром, а время было такое раннее, что посетителей просто не ожидали, - Тем хуже для них.
Эрик не рассчитывал на то, что ему удастся попасть сюда не пролив ни капли крови, к тому же, он все еще не знал, где находится сама лаборатория и как скоро ее удастся отыскать. Вот когда пожалеешь о том, что ты вампир с кучей способностей, но вынужден действовать ни силой и скоростью, а думать над тем как поступить. Задуматься было о чем. Несколько человеческих тел, которые потом не сложно будет скрыть - это полбеды. Щедрое пожертвование в Лигу Вампиров и об этом забудут, как о недоразумении. Но полный разгром компании, или нечто подобное случившемуся на концерте Лестата, это была бы катастрофа. Шериф прекрасно это понимал, хотя и сдерживался с трудом, что бы не воплотить в реальность именно второй вариант. В любом случае, для начала ему необходимо было встретиться с юной леди, которая так упорно расспрашивала Гаспара про Акселя и которой принадлежала половина "Global Farm."
- Это не на долго, - успокаивал сам себя шериф и убеждал в том, что так будет лучше. Он уже знал, где находится кабинет Беатрис, спасибо все тому же адвокату, который очень красочно описал его расположение. Жаль, что он ничего не знал о самой лаборатории, но это и не важно.
Оказавшись внутри, Эрик огляделся, на ходу отмечая, что это место мало чем отличается от большинства других заведений, имеющих хоть какое-то отношение к медицине. Главное, что он не вызывало никаких сомнений в том, что здесь не занимаются ни чем посторонним, все так, как должно быть - фармацевтическая компания, лидер среди производителей, тихое и спокойное место, приютившее в своих стенах многих ученых, работающих на благо общества.
Пусть так, но это была лишь часть правды и, к сожалению для компании и к счастью для Эрика, он об этом знал.
Попасть в кабинет на одном из верхних этажей оказалось тоже делом не хитрым. Шериф не был уверен, что девушка находится именно здесь, но оказавшись внутри сомнения его развеялись. На рабочем столе лежала, по всей видимости, ее сумочка и наручный мобильный. У Эрика была мысль позвонить ей и назначить встречу, вряд-ли бы она отказалась, но так было быстрее и теперь вампир радовался тому, что пока что ему везет. Но это пока. Он уселся за стол, и огляделся по сторонам, решая когда может вернуться хозяйка кабинета и вернется-ли вообще. Если бы он был уверен, что у него в запасе есть время, он может и подождал, но сейчас ожидание не входило в планы Нортмана.
Заметив на столе небольшой селектор, похожий на те, которые стоят в приемных у секретарей, вампир начал внимательно изучать надписи под кнопками, но понять что-либо было очень сложно, так как там были лишь пятизначные цифры и, понятно дело, они ни о чем не могли сказать Нортману. Это тоже не было слишком уж серьезной проблемой. Шериф начал нажимать каждую из них по очереди, говоря в динамик одну и ту же фразу о том, что мисс ди Фердинандо ожидают в ее кабинете и ей необходимо срочно в него вернуться.
Долго ждать шерифу не пришлось, хоть это и заняло определенное количество времени, в течение которого он успел рассмотреть кабинет в доскональности, выкурить несколько сигарет и уже собирался повторить процедуру с селектором, когда почувствовал что к кабинету кто-то приближается, а вскоре после этого в дверном проеме материализовалась изящная фигура его хозяйки. Нортман почему-то был уверен, что это именно она. Он это просто чувствовал.
- Мистер Нортман?
Вампир утвердительно кивнул, словно говоря, что это и в самом деле он, собственной персоной сидит в этом самом кабинете и ждет появления девушки.
- Чем обязана столь неожиданному визиту?
На этот вопрос Эрик тоже собирался ответить, а пока он просто рассматривал девушку, думая о том, что такую и убивать-то жалко. Но это все лирика, к делу не относящаяся. Он не был знаком с ней раньше, даже не встречал ни разу, а теперь все его впечатление о мисс Фердинандо было основано на ее причастности к страданиям Акселя. Не лучший способ вызвать симпатию и завоевать доверие, не так -ли?
- Как Вам удалось пройти мимо охраны?
- Какой охраны? - довольно искренне удивился Эрик, в упор глядя на особу, сидящую напротив, - Что-то я не заметил здесь у вас никакой охраны. Наверное ушили в бессрочный отпуск. Точно! Придется нанять новых сотрудников, ничего не поделаешь. Только предлагайте зарплату побольше, уж очень вредная у них работа. Можно даже сказать - смертельно опасная.
Намек был более чем прозрачным, так как Нортман не собирался скрывать каким именно способом он попал сюда и хотел, что бы девушка отнеслась к нему серьезно и поняла, что он не намерен шутить.
- Я всегда восхищался людьми, которые работают с риском для жизни, - продолжая тему вредной работы, но ведя разговор уже в другое русло, заговорил шериф, - А еще, меня всегда восхищали те, кто удовлетворяет свои амбиции, не взирая на мораль, законы и права, распространяющиеся на большинство рядовых граждан. Это так похоже на вампиров. Но даже у нас есть принципы и свои порядки. Например, мы жестоко наказываем за убийства себе подобных и не приемлем издевательства над собратьями. Жаль, что вы не так высоко цените человеческие ресурсы. Хотя, пожалуй здесь я бы мог согласиться. Некоторые представители вашего вида не заслуживают жизни. И жаль, что наши с вами интересы пересеклись.
К чему была вся эта прелюдия, Нортман не мог объяснить, но теперь с фантасмагориями было покончено, - Значит, к делу, - сунув руку в пакет, стоящий под столом возле ног вампира, он извлек из него кожаную папку, стер с нее тыльной стороной ладони кровавое пятно и положил на стол, - Прости, слегка запачкалась, когда я набирался сил. Итак, - он раскрыл кожаный переплет  придвинул его ближе к девушке, указывая на строчку с ее фамилией и местом для подписи, - здесь нужен твой автограф, и что бы не возникло вопросов зачем и почему, я сразу на них отвечу. Затем, что ты передаешь все права на владение половиной этой компании в руки другого человека. Не переживай, твой юрист оказался весьма проворным и уладил все формальности с поразительной для человека ловкостью. Проблем не возникнет, об этом я позабочусь. А теперь к вопросу - почему. Сейчас ты позвонишь в свою лабораторию и скажешь, что мальчика, на котором вы испытываете свой секретный препарат, нужно перевести в другое место. Пусть его привезут сюда, а потом мы все вместе сядем в твою машину и немного покатаемся.
Эрик сделал небольшую паузу, позволяя девушке переварить информацию, но предчувствуя возражения и  протесты, он не стал ждать слишком долго.
- Я все знаю, поэтому не стоит тратить время на разговоры. Если хочешь, что бы компания осталась в целости и сохранности, так же как ты и ее сотрудники, предлагаю сделать все так, как я сказал. Тогда я получу то, зачем пришел, а ты - останешься без компании, но зато будешь жива.
Нортман опять замолчал, стараясь понять согласна девушка или нет.
- А что бы мои доводы звучали более убедительно, - он снова сунул руку в пакет и извлек от туда окровавленную голову, водрузив ее на стол сбоку от девушки, - я попрошу твоего адвоката подписаться под каждым моим словом, - шериф посмотрел на "подарок" и усмехнулся, - образно выражаясь.
Нортман продолжал смотреть на девушку, стараясь не упустить ничего в изменении выражения ее лица и понять, дошел-ли до нее смысл сказанных вампиром слов. Было похоже, что дошел. Договориться по-хорошему можно с любым человеком. Это совершенно верно, точно так же как и то, что некоторых нужно к этому немного подтолкнуть. И вот здесь иногда приходиться применять не только силу слова, но и силу в чистом виде, или угрозы. Эрик знал это, поэтому особых эмоций не испытывал, оставаясь спокойным внешне и стараясь сдерживать себя изнутри. Делать это стало гораздо сложнее, когда Беатрис потянулась к телефону и спустя некоторое время, потребовавшееся девушке, что бы унять тремор в руках, шериф услышал ее слова. Первой его реакцией было сорваться с места, но сейчас он не должен был этого делать и не должен был показывать, что своей основной цели вампир добился, а обо всем остальном может просто забыть. От части это было так, но лишь от части.
То, что он понял из короткого разговора девушки с каким-то мистером, так это то, что лаборатория находилась не так уж далеко, возможно даже ближе, чем думал Эрик, быть может прямо в этом здании. В голове вновь возникла мысль о том, что нужно было последовать своим инстинктам и разнести весь это бедлам к чертовой матери, но теперь это, кажется, было ни к чему. Мальчишка скоро окажется на свободе, а то уже было больше того, на что шериф мог рассчитывать, приходя сюда.
- Но подписывать я все равно ничего не стану.
Заявление мисс вывело Нортмана из состояния тревожного возбуждения и, так удачно сложившиеся по-началу обстоятельства, снова поворачивались к нему не тем местом. Он удивленно приподнял бровь, взглянув сначала на окровавленную голову, а затем и на саму девушку. Но вместо открытых угроз, вампир начал просторные объяснения, не понятно зачем и для чего решив объяснить Беатрис ее шаткое положение.
- Позволь я тебе объясню, - он закурил, откинувшись на спинку кресла. Эрик чувствовал себя, если не победителем, то существом близким к этому статусу, - Я далек от политики. Мне нет дела до того, что говорит наша Лига о возможности мирного сосуществования таких как мы и таких как вы. Для меня люди - это всего лишь расходный материал, который служит для того, что бы вампиры могли питаться и продолжать свое существование. Хочешь открою маленькую тайну? Те кто борется за равноправие вампиров и людей, тоже так считают. Да, представь себе. И я не вижу ни одной причины для того, что бы я оставил тебя в живых. Зато есть много причин для обратного. Например, ты со своей этой компанией полной чокнутых ученых используешь кровь вампиров, для того, что бы..... А для чего вы это делаете? - шериф задумался, понимая, что на самом деле не знает истиной причины всего того, что происходит.
- Но это не важно. Уже сам факт этого подписывает всем вам смертный приговор. Однако, ты все еще жива, как и большинство в этом здании. Вот только не знаю, на долго-ли. На долго-ли у меня хватит терпения игнорировать тот факт, что ты забрала очень важного для меня человека. Так что подписывай! - он резко подался вперед, едва не скинув голову со стола и приблизился к девушке на столько, на сколько позволял это сделать разделяющий их стол, - Иначе твоя прелестная головка будет стоять у меня на полке рядом с головой твоего адвоката.
Внезапно, голова самого вампира повернулась к окну, как будто он услышал, а точнее будет сказать, учуял знакомый запах. Он резко поднялся из-за стола и внимательно посмотрел на девушку.
- Подпишешь в машине, - уверенно заявил он, забирая со стола папку и пряча ее в пакет, в который следом была уложена и голова несчастного юриста, - Это мы заберем, что бы у тебя был лишний стимул, хотя уверен, он тебе не понадобится.
Обойдя стол, Нортман схватил девушку под локоть, крепко удерживая ее и не давая возможности вырваться, и направился к выходу, что бы спуститься вниз и оказаться, наконец,  в машине Беатрис.
Нортман не знал куда нужно идти, но двигался четко, ни разу не задумавшись о том, куда именно направляется. Девушка не сопротивлялась и тащить ее за собой было легче легкого. Оказавшись на довольно большой стоянке, на которой из-за раннего часа было не так уж много машин, Эрик заметил возле одной из них мужчину в белом халате, который сразу же исчез, как только их увидел. Неприятное ощущение, вызванное всей этой обстановкой, нервозностью, которую постоянно приходилось подавлять, а главное мысли о том, что могло произойти за это время с Акселем, вновь начало охватывать разум вампира и ему все сложнее было оставаться сдержанным и хладнокровным, не проявлять никаких видимых признаков беспокойства и тревоги.
Остановившись возле машины, Нортман даже не посмотрел внутрь, лишь краем глаза заметив, что на заднем сидении лежит что-то белое, похожее на человеческое тело. Казалось, что он боится увидеть того, кто находился внутри. Ему нужно было еще совсем немного времени, что бы закончить начатое, а для этого нужен был холодный ум, при чем не с физиологической точки зрения, а с психологической. 
Открыв переднюю пассажирскую дверь, Эрик подтолкнул девушку и когда она уселась, вручил ей пакет, тут же захлопнув за ней дверцу, и, обойдя автомобиль, сам сел за руль.
- Ну а теперь о главном, - оказалось, что ключи девушка оставила в замке зажигания. Возможно она так делала всегда, потому что стоянка была обнесена высоким забором, да и КПП имелся, а может быть она просто очень спешила и именно сегодня оставила машину не запертой. К чему гадать? Нортман завел мотор и поехал в сторону шлагбаума, что бы спустя несколько минут, выехать на дорогу, ведущую к городу, - Не трать время понапрасну и распишись на бумажках. Мы скоро приедем.
Нортман смотрел на гладкое полотно дороги, которое проносилось под колесами авто слишком быстро, но он старался не думать о скорости, так же как старался не смотреть в зеркало заднего вида, а просто прислушивался к биению еще одного сердца, раздающегося позади него. Вампиру нужно было отвлечься, нужно было переключить свое внимание на что-то постороннее, но в голову лезли только мысли о том, как себя чувствует Аксель, почему он лежит без движения и что все таки с ним успели сделать.
- Они успели. Успели с ним что-то сделать и все потому, что я не смог сдержать обещания.
Мысль ржавой, тонкой спицей засела в мозгу Нортмана, постоянно меняя свое расположение, протыкая его насквозь, перемещаясь из головы в тело и начиная там свои болезненные движения. Эрик злобно глянул на пассажирское сиденье и сжал зубы, что бы его гнев остался при нем. Он мог убить эту девушку прямо здесь и сейчас, но это показалось ему слишком простым наказанием за то, что он сейчас испытывал, за то, что она и ее гении сотворили с мальчишкой. У него возникла другая идея, совершенно дикая и безумная, но сам он не хотел в этом участвовать, потому что не хотел иметь ничего общего с этой особой.
Нортман достал мобильный и не глядя набрал номер. Долго гудки слушать не пришлось и вскоре он услышал голос вампира, которые в обычном расположении духа вызывал у шерифа отвращение и даже брезгливость, но сейчас Нортману нужен был именно он. Шон, так звали вампира, был должен шерифу и не смог бы ему отказать. К тому же то, что собирался предложить ему Эрик, не могло не порадовать его.
- Это Нортман. Есть дело, как раз для тебя. Встретимся через 10 минут на том же месте, где и в прошлый раз.
Сказанного было достаточно, что бы Эрика поняли на другом конце трубки и для того, что бы не поняла девушка. Ни к чему ему выслушивать истерики, которые могли лишить его последнего самообладания. Ехать им оставалось всего ничего, но и этого могло хватить для того, что бы шериф изменил свои планы.
Выехав за пределы города, Нортман вырулил на лесную дорогу и уже спустя несколько минут, сворачивал к нужному ему месту. Машина явно не была приспособлена для выездов на пикники, но вампира мало волновала сохранность транспорта. Наконец он остановился и только теперь решился повернуть голову и посмотреть на заднее сидение.
- Вылезай, - нервно сглотнув, проговорил вампир, медленно повернувшись к девушке, - конечная остановка, - Эрик нагнулся для того, чтобы открыть дверцу со стороны Беатрис и, вытолкнув ее из машины, тут же захлопнул, развернулся и поехал в обратном направлении, не желая присутствовать при дальнейших событиях.
Сквозь тихий шепот мотора, стук веток по стеклам и железу авто, звук трепещущего человеческого сердца, который сейчас был для Эрика самым важным из всех, он слышал слова девушки, в порыве выкрикиваемые ей. Но как и она сама, теперь все, что она могла бы сказать вампиру, не имело ровным счетом ни какого значения. Зная о том, что ее ждет, пожалуй, Нортман жалел ее, но не долго, лишь до того момента, как его взгляд упал на зеркало заднего вида. Он был в машине один. Именно один, потому что мальчишка, все еще в бессознательном состоянии, не мог видеть его, возможно, что и слышать тоже, но разговаривать шериф не собирался, разве что в своих мыслях.
Все получилось слишком просто, если не учитывать саму ситуацию. Эрику слишком легко удалось добиться своего, даже быстрее, чем он мог рассчитывать в самых смелых своих мыслях, но слишком долго он подбирался к этому моменту. Очень много было потрачено времени на не нужное, как оказалось, ожидание и попытку привести в порядок дела в случае чего. В случае чего? Оказалось, что только сейчас Нортмана озадачило такое возможное окончание сегодняшней ночи. Раньше он думал об этом, как о цене за спасение мальчишки и не предавал особого значения, а вот теперь.... Если бы он был живым, его бы скорей всего, пробил холодный пот. Было из-за чего. Выходило так, что он готов был пожертвовать единственным, что всегда было для вампира самым ценным - своим существованием, ради одной человеческой жизни. Осознав это, шериф резко остановил машину и какое-то время смотрел прямо перед собой, размышляя о нелепости и несуразности напрашивающегося вывода.....
Возвращаться в город на этой машине Нортман не собирался. В его планы входило забрать Акселя, бросить чужое авто здесь же в лесу и добраться до дома более привычным и более быстрым способом. Он вытащил из пакета папку, почти не глядя на нее и вышел из машины, сунув ее за пояс джинс и прикрыв свитером. Рука потянулась к ручке на задней дверцы, но Нортман как будто не мог заставить себя открыть ее. Он знал, что увидит там мальчишку, но совершенно не представлял, что испытает при этом. Нет, он смутно догадывался об этом, от того и медлил.
- О чем я думаю? - резко распахнув дверцу, вампир присел на корточки, наклонившись к белесой голове парнишки, обхватив ладонями его лицо, и несколько минут просто смотрел на него, как будто стараясь понять что не так и что с этим делать. Все было не так. От начала до самого этого момента все было не правильно, глупо и поверхностно. Исправить случившегося шериф не мог, но мог сделать так, что бы с сегодняшнего дня все изменилось. Он попытался вытащить мальчишку из машины, осторожно, стараясь не причинять ему лишнего беспокойства. Внешне Акс выглядел вполне нормально, но кто знает. Кто знает, что успели сделать с ним. И снова те же мысли, что и минутами ранее начали заползать в голову вампира и окутывать его сознание. Взяв парня на руки, Эрик поднялся и огляделся, точно определяя направление кротчайшего пути до своего дома, до их дома, в котором, казалось, они не были целую вечность.
- Прости меня, - тихо шепнул вампир, не зная, слышит его Аксель или нет, но он на это надеялся, и, прижавшись на несколько секунд губами к его горячему лбу, покинул лес, надеясь, что самое страшное, что могло произойти в его жизни, тоже останется здесь.
Эрик практически забыл о том, по какой причине он так долго не был в этом особняке. Сейчас, оглядываясь на произошедшее за последние сутки, он бы предпочел вообще никуда из него не выходить. Просто оставаться здесь все время, как он раньше оставался в баре днями на пролет, и выходить лишь по крайней необходимости. Необходимости не было, но причина материализовалась как только шериф переступил порог.
Всю дорогу, очень короткую и напряженную, он старался думать лишь о том, как окажется дома, где Аксель будет в большей безопасности, чем где бы то ни было и тогда Эрик сможет немного расслабиться. Напряжение последних нескольких часов сказывалось на нем и даже не смотря на то, что он выпил этой ночью крови больше чем, когда либо, он чувствовал как теперь его собственная кровь начинает сочиться из ушных раковин и ноздрей.
- Ничего, главное, что ты дома, -думал он, переступая порог и оглядывая совершенно изменившуюся обстановку собственного особняка, - Как не вовремя! КЛАУС!
Конечно, не вовремя. Теперь Нортман даже не знал, где находится его собственная спальня. Ему нужна была помощь, при чем немедленная. В проеме одной из дверей появился мужчина, обеспокоенно глядя на хозяина дома и на ношу в его руках.
- Куда его положить? Где его комната? - быстро заговорил вампир, как будто не был в своем доме, а пожаловал в гости, - Понадобится доктор. Нет. Об этом я позабочусь сам. Прикажи, что бы приготовили поесть. Стой. Сначала покажи куда идти.
Клаус не стал ничего говорить и спрашивать, просто пошел к лестнице, что бы подняться на второй этаж и Нортман последовал за ним. Он не смотрел под ноги, не смотрел по сторонам, потому что взгляд его был прикован к одному единственному, кто заполнял все мысли вампира и заставлял беспокоиться. Теперь, когда поиски и "переговоры" были позади, шериф позволил себе расслабиться и поэтому эмоции, не типичные, но совершенно определенные, начали захлестывать его. Он даже не осмотрел комнату, в которую зашел следом за Клаусом, просто скользнул по ней мимолетным взглядом, заметив кровать, и тут же направился к ней, укладывая мальчишку прямо поверх покрывала.
Присев на край, Эрик продолжал вглядываться в его лицо и теперь его беспокойство было связано с тем, что Акс слишком долго не приходит в себя.
- Мистер Нортман, Вам и самому не мешало бы отдохнуть, - позади раздался голос Клауса и Эрик увидел с боку от себя руку мужчины, протягивающего ему полотенце.
- Не сейчас, Клаус. Все после, - тихим и уставшим голосом проговорил вампир, прикладывая к носу полотенце, которое моментально пропиталось красной жижей, - Успеется. Мне нужно убедиться, что с ним все в порядке. Только не спрашивай ни о чем, но кто бы не пришел и не позвонил - меня не для кого нет. И вот еще что, - шериф достал из-за спины папку, все это время находившуюся за поясом его джинс, и протянул охраннику, - Убери это и пошли кого-нибудь в клинику Гаспара, пусть скажут, что его профессиональные навыки могут понадобиться. Я пока останусь здесь. Иди.
Шериф не хотел сейчас думать ни о чем, а точнее просто не мог. Не последствия сегодняшней ночи, ни то что может произойти завтра, его попросту не волновали.
Сколько времени вампир просидел вот так, не двигаясь, только временами поднося к лицу полотенце и даже не глядя на то, что на нем оставалось? Усталость слишком сказывалась. Не только физическая, но и моральная, она словно давила изнутри, разрывая мертвые органы  и заставляя их терять кровь, которая продолжала сочиться и останавливаться не собиралась. Нортман запрокинул голову, думая что так он остановит кровотечение, но уже через мгновение шериф почувствовал шевеление на кровати. Он резко посмотрел на мальчишку, ожидая когда тот откроет глаза, но вместо этого парень сиганул с постели, заставив мышцы Эрика напрячься от быстроты и неожиданности его действий.
Вампир и вовсе замер, так и не отведя полотенца от лица, рассматривая странную реакцию Акса. И кажется эта реакция была вызвана именно присутствием в комнате Нортмана. Этого он не мог понять, как и того, с чего бы это вдруг мальчишка стал его бояться именно сейчас. Эрик опустил руку. Тревожное ожидание, когда шериф ждал что парень придет в себя, было позади и теперь к вампиру постепенно возвращалось его обычное спокойствие и рассудительность. Он продолжал изучать его, но двигались лишь глаза Эрика, скользя по светлой фигуре, облаченной во что-то неопределенное и некрасивое. Заговаривать с Акселем Нортман пока не решался, уж очень настораживал его внешний вид парнишки и то, какими глазами он смотрел на шерифа. И все таки долго это не могло продолжаться.
- Ты как? - очень тихо и как можно более спокойно заговорил Эрик, - Какой-то ты нервный. Не волнуйся. Клаус сейчас принесет что-нибудь поесть, ты отдохнешь и все будет хорошо, - не понятно кого именно успокаивал этими словами Нортман - себя или мальчишку, но кажется она действовали только на него самого. Тело окончательно расслабилось, сдаваясь на волю усталости и многочасовому напряжению, ведь вампир не спал уже около двух суток.
Шериф поднялся с кровати, медленно, стараясь, на всякий случай, не делать резких движений, но оставался стоять на своем месте, - Мне кажется, или не смотря на твою затравленность, ты рад меня видеть? - кажется вместе с силами Эрик терял контроль и над собственным поведением. По крайней мере он мало задумывался о том, что сейчас говорил. Просто смотрел, видел, делала выводы и выдавал первое что приходило в голову.
Ответа пришлось ждать долго, слишком долго. Нортман вновь чувствовал непреодолимое желание просто упасть и уснуть, где-нибудь, пусть даже на полу прямо здесь. Но он присел на кровать. Пока Эрик не мог себе позволить роскоши отдохнуть и все еще задавался вопросом, - Что не так?
- Эрик.
Наконец в комнате зазвучал не только голос вампира и он отреагировал на свое имя как будто до этого момента набрал полную грудь воздуха и только сейчас смог выдохнуть. Как будто он ждал все это время чего-то и вот это нечто произошло. Он боялся, что мальчишка может не узнать его, не вспомнить, испугаться, но кажется опасения на этот счет были напрасны. Почувствовав на себе, даже сквозь одежду, тепло человеческого тела, Нортман крепко обнял парня, склонившись к его волосам и вдохнув поглубже запах - странный, смесь лекарств, страха и еще сотни различных мимолетных, едва уловимых и чужих ароматов. Теперь это все было позади. Почти позади. Еще многое предстояло сделать, о многом подумать и позаботиться, но в первую очередь о нем, об Акселе.
- Я немного..... я сейчас подремлю..... и еда..... я сейчас встану..... чест.....
Оборвавшись на полуслове, Акс стих совсем, но теперь его молчание и, еще больше, мирное посапывание, не настораживало шерифа, а скорее успокаивало, окончательно подводя к мысли об отдыхе. Эрик осторожно уложил мальчишку на кровать, опускаясь рядом с ним и укрывая их обоих покрывалом. Мальчика в большей степени. Что мог дать ему Нортман? Холодные объятия кровожадной твари, вампира, который не может позаботиться о том, что ему дорого? Он может, но все время опаздывает. Или делает все не так, как должно. Он не знает как должно, но разве это оправдание? Ответ на вопрос зачем шерифу все это, лежал на поверхности, слишком близко, так что Нортман закрыл глаза, словно прячась от этого самого ответа. Глупо, потому что он уже проник внутрь, превратившись во что-то теплое, едва ощутимое, но нарастающее с каждой секундой, делающее бессмысленное существование вампира более ярким и значимым. Странно было чувствовать это, и не приятно, потому что вместе с этим новым ощущением появилось еще одно, уже знакомое и совершенно определенное, ощущение близкой беды и чего-то нехорошего. Но про это вовсе не хотелось думать. Об том после, после того как он проснется.
Хорошо, что вампирам ничего не снится. Или это только воспаленный и уставший мозг Эрика решил отключиться полностью и не тревожить своего хозяина лишними картинками и пейзажами. Возможно, что так, но шериф был этому рад, подсознательно чувствуя, как расслабляется каждая клеточка его тела, как все они постепенно избавляются от того стресса, которому подверглись за последние сутки. Ему не нужно было много - пару часов тишины и покоя, и вот вампир уже снова бодр, возможно не весел, но это уже не от него зависит.
Нортман приоткрыл глаза, наверное от того, что не чувствовал больше на себе тяжести горячего тела, не ощущал дыхания мальчишки и вообще, стало как-то не по себе. Он резко сел в кровати, как будто зрение могло бы ему чем-то помочь. Он слышал как в ванной течет вода, он слышал стук сердца, дыхание и жадные глотки. Все это говорило о том, что мальчишка находится рядом и волноваться не о чем. Пока не о чем. Вампир поднялся с кровати, наткнувшись взглядом на окровавленное полотенце и руки сами взметнулись к шее, нащупывая на ней следы запекшейся крови. Уже не первый раз за последние несколько дней шериф ощущал это, то, что он загоняет себя до предела, совершенно не думая о последствиях. Раньше все было не так. Раньше он точно знал, что должен каждый день находиться во все оружии и для этого необходимо спать каждую ночь, а не тогда, когда представится возможность. Все было четко и предельно ясно. Теперь все стало иначе.
Эрик направился в ванную, пройдя мимо Акса и кинув на него мимолетный взгляд, он хотел побыстрее смыть с себя следы прошедшей ночи и утра. Переключив кран на горячую воду, шериф сунул под него голову, стараясь руками смыть следы крови.
- Клаус должен был отправить за Гаспаром, если ты не против, - нарушив молчание, Нортман закрыл воду и, утираясь полотенцем, посмотрел на Акса. Выглядел тот не очень, зато весьма однозначно - как хищник, жаждущий крови. Эрик сделал шаг вперед, но остановился. Гаспар говорил, еще тогда, после взрыва в его лаборатории, что мальчишке возможно понадобится добавить к еде еще одно блюдо, совсем не предназначенное для обычных людей, и этим блюдом должна будет стать человеческая кровь. Отдохнувший мозг Нортмана быстро сделал выводы. Ведь если ему успели все таки что-то ввести, то совершенно однозначно организм парнишки должен был начать проявлять свои новые свойства еще сильнее. До главного вывода Эрик пока не додумался, да и кто бы смог?
- Он посмотрит тебя и скажет что делать, я надеюсь, - добавил Эрик и все таки подошел к Аксу. - Есть хочешь или..... пить? - он вкладывал в последнее слово особый смысл, но пока говорить об этом открыто не решался.
- Странно, что же они все таки собирались из него сделать? - ответ, как и тот другой, который до этого так внезапно озадачил Нортмана, крутился на языке, готовый сорваться с него в любую минуту, выплюнуть эти несчастные шесть букв, которые превращают живого человека в создание, которому чуждо все человеческое. Так должно было быть, но сейчас Эрик не мог заставить себя принять это по нескольким причинам. Во-первых, вампирами становятся лишь одним, известным всем, способом, а этого не случилось, потому что во-вторых, биение сердца и ток крови очень живописно это подтверждали. Но все таки.....
- Пить. Очень хочется пить.....
- Хорошо, - на самом деле это не было хорошо, потому что шериф знал, как жажда действует на истинных вампиров, он испытывал ее когда-то на столько сильно, что не мог контролировать. Но сейчас это, должно быть, происходило совсем иначе и Нортман не мог знать как именно и чувствовал себя, если не виноватым как Аксель, то уж точно немного озадаченным. И еще об этом. Если раньше он хоть как-то чувствовал настроение мальчишки, то теперь это ощущение почти совсем пропало, как будто кровь самого Эрика, находившаяся в парне, постепенно испарялась. Этого не могло произойти в принципе, но такие ощущения он испытывал. Он подошел к Аксу почти вплотную, осторожно приподняв его голову и заглянув в глаза, - Я скажу Клаусу, он обо всем позаботится. Оставайся пока здесь, а я скоро вернусь. Мне нужно переодеться, да и тебе наверное тоже, - шериф оглядел мальчишку, его не хитрую одежду. Она не была важна, но являлась напоминанием о том, где пробыл парень несколько часов к ряду, до того момента, как Нортман вернул его домой. Думать об этом, о том, что теперь это не только его дом, было тоже странно, но следуя собственным размышлениям Эрик решил сдаться и не сопротивляться больше тому, что испытывал, пока это не привело к каким-нибудь не поправимым последствиям. Вампир нагнулся и поцеловал Акса в макушку. Хотелось иного, но эгоизм шерифа так мирно спал в закоулках его сознания, что его не хотелось будить.
Он вышел из ванны, потом из спальни, где в холле у самых дверей стоял Клаус, словно дожидаясь его.
- Нужна кровь, - коротко сказал вампир, направляясь в сторону по коридору, идя рядом с мужчиной в направлении собственной спальни. Было не привычно чувствовать себя гостем в особняке, который по праву считался его домом. Но об этом шериф еще не успел как следует подумать.
- Черт знает, что такое! Позаботься обо всем и принеси ему поесть и... попить, - Эрик усмехнулся, - И поторопись, - вампир открыл дверь, возле которой они остановились, но уже шагнув через порог, повернулся и посмотрел на Клауса, как будто не видя его и размышляя о чем-то постороннем, - Интересно, что будет? - он еще несколько секунд стоял в задумчивости, а потом скрылся в комнате, закрыв за собой дверь.
Бегло оглядев помещение, Эрик поймал себя на мысли, что его прежняя комната ему нравилась гораздо больше, но осмотревшись повнимательней, он не мог не заметить, что сейчас здесь стало более уютно, хоть и выглядело все более мрачным. Задерживаться в спальне вампир был не намерен. Он сразу направился к еще одной двери, за которой оказалась ванная, пришедшаяся по душе гораздо больше и шериф не преминул испытать на себе все прелести этой комнаты. По правде сказать, он бы хотел подольше задержаться здесь, понежиться в горячей воде, как он любил, но сейчас Эрик ограничился лишь душем, быстро покончив с водными процедурами и потратив еще несколько минут на то, что бы переодеться.
Теперь стоило подумать о том, что будет дальше. Было бы не плохо переговорить сначала с Гаспаром, но доктор пока не появился, а ждать его шериф не хотел. Скорее не так, скорее он не мог ждать, да и Аксель тоже.
- А ведь у меня для него сюрприз, мог бы и поторопиться, - усмехнулся Нортман уже другим своим мыслям, которые относились к молодому доктору. Думать сейчас об этом, вспоминать то, что случилось в компании и что произошло потом, Эрик не собирался, но это получалось против его воли. Он был уверен, что еще столкнется с последствиями своего визита в "Global Farm", но надеялся, что Шон позаботится о том, что бы скрыть следы своего утреннего променада по лесу. Кому как ни ему уметь делать это?
Временно успокоившись и выбросив из головы все посторонние мысли, Эрик вышел в коридор, возвращаясь к более значимым проблемам, точнее одной из них. Клаус уже заходил в спальню Акса с большим подносом в руках, на котором кроме обычной еды красовался небольшой графин с темно-рубиновой жидкостью, запах которой вампир мог бы почуять и на другом конце дома. Оказавшись в спальне мальчишки следом за мужчиной, Нортман остановился, наткнувшись взглядом на фигуру парня, словно застывшую возле шкафа. Забрав у Клауса поднос и кивнув ему на дверь, что бы тот ушел, Эрик прошел к кровати и, смахнув на пол стоящий на прикроватной тумбочке подсвечник, поставил на нее поднос.
- Вот, как заказывал, - усмехнулся он, но веселость очень быстро сменилось задумчивостью. Эрик смотрел на графин, как будто гипнотизировал его, но не потому что сам хотел есть, человеческой крови сейчас в нем было более чем достаточно, просто он с трудом представлял какие ощущения может испытывать человек, употребляющий в пищу кровь себе подобных. Он знал как кровь вампира действует на вампира, знал как на вампира действует кровь человека и наоборот, но вот в данный момент шериф просто терялся в догадках.
- Эрик.....
- Допустим, - почему-то шерифу было не по себе находиться в этой комнате. Ему не было неприятно или неловко. Только не это. Но вампир начинал чувствовать, что его самообладание тает на глазах, при чем результатом его не сдержанности могут стать слова, которые он еще не был готов озвучить. Поэтому Эрик решил, что будет комментировать слова мальчишки, сдабривая их саркастическими замечания и ехидными выпадами, естественно про себя. Но как же он оказался наивен.
- Господин шериф.....
- Это что-то новенькое, - вкинув от удивления бровь, Нортман присел на кровать и принялся следить за передвижениями Акса, водя глазами из стороны в сторону и вскоре должно быть стал напоминать часы-ходики, которые представляют собой нелепую кошку, глаза которой двигаются в такт тиканья часов.
- Мне очень неудобно и вообще..... Совсем необязательно было столько всего тратить на меня.....
- Ты даже не представляешь сколько всего, - хоть мысль и была здравой, но это не означает, что она не могла удивить. Нортман выражал это очень живописно.
- Я..... ну я спасибо говорю, что ли.....  Если бы я тогда не залез сюда что бы поесть - ничего бы не случилось, я чувствую себя виноватым. Ну вы мне.....
Теперь вампир нахмурился и даже комментария не последовало. Мало того, что мальчишка называл его господином, так еще и на вы, так еще и виноватым себя чувствовал. Это никак не укладывалось в воображении шерифа. Как говорится "И это после того, что между нами было!?". Озадачивает. Но видимо это еще был не конец разговора, так что шериф по прежнему напоминал часы и хранил молчание, дожидаясь до чего же, в конце концов, договорится этот парнишка.
- У меня появился друг, потом близкий человек, потом еще совсем близкий... и все в одном лице и другая жизнь.
И снова слова остались без комментария, так как шериф пытался уследить за ходом мыслей Акса и решить в голове, казалось бы, не хитрое уравнение, но которое получалось слишком уж мудреным и запутанным.
- И мне, конечно, очень хотелось, что бы все так осталось, но от меня ровно никакой пользы и только одни проблемы. И я не хочу что бы было так. Но я не знаю, что делать, потому что уходить тоже не хочу и вообще не знаю, что к чему, а теперь я еще и не пойми кто.....
В этом смыла было еще меньше, чем в предыдущих словах мальчишки. Его, конечно, можно было понять. Он не понимал что происходит, тем более не мог знать что произойдет, и уж наверное со "склонностью" шерифа к разговорчивости и взаимопониманию, он не мог знать всех его мотивов. Спроси об этом у самого Эрика не далее как вчера днем, он и сам бы не смог с точностью их назвать. Теперь мог, но молчал, как партизан на допросе.
- Смешно конечно, но я в этом не виноват..... И это очень хорошо, что я больше не там, это очень хорошо..... но они наверняка снова будут искать..... И все такое..... И каждый раз так..... Это не правильно, и вам это тоже, наверняка не нужно..... В общем спаси-сибо.....
- Даже не представляешь, на сколько смешно, - внутри Нортман и правда улыбался, внешне же, часы остановились. То есть Эрик перестал крутить головой, уставившись в одну точку поверх головы Акса.
- Можешь не мельтешить перед глазами, а то у меня голова закружилась, - довольно серьезно и совершенно спокойно, наконец проговорил вампир,  - Ты кажется есть хотел? Так вперед, не стесняйся. А глупости говорить ты умеешь, это я и так знаю.
Шериф откинулся на кровать, заложив руки за голову и принялся рассматривать потолок, - Можешь не волноваться, никто тебя больше искать не станет, я об этом позаботился, - шериф улыбнулся и прикрыл глаза, думая о том, в самом деле это так или лишь временный результат. Как бы там ни было, в ближайшее время Акселю точно ничего не угрожало, а вот самому шерифу скорей всего да. Но эту мысль Нортман развивать не стал, сосредоточившись на том, что еще можно ответить парню на его бурный монолог.
В ответ на слова Нортмана не прозвучало ни слова, что немного выводило из себя. Странно, но сейчас Эрик предпочел бы кучу неуместных и глупых вопросов, чем эту нервирующую тишину. Он привыкал к ней годами, столетиями, но в последнее время успел привыкнуть к совершенно иному и теперь это раздражало его. Вампир слышал все что происходит, как будто наблюдал за этим и ему становилось не по себе, потому что стало казаться, что все что случилось слишком быстро осталось в прошлом. Мальчишка сказал о своей вине, о том, что он хочет и чего не знает, он даже поблагодарил шерифа, но ни слова о том, каким способом он оказался здесь, что это стоило шерифу и чего еще будет стоить. Как бы там ни было, но самолюбие вампира было слегка задето.
Он резко сел на кровати, глядя на мальчишку, который, по мнению самого Эрика, бросал на графин с кровью быстрые взгляды, как если бы не решался к нему притронуться. Но сидеть просто так шериф не мог, словно кровать стала вдруг самым неудобным предметом для этого. Он поднялся на ноги, пройдя несколько раз по комнате взад и вперед, почти так же как делал это мальчишка немногим раньше. С Нортманом происходило то, что случается со всяким волевым, рассудительным существом, которое привыкло держать чувства в тугой узде, а скакун вдруг сделал свечку и выкинул опостылевшего наездника из седла. Такое с шерифом прежде не случалось и от этого его беспомощное состояние, обрушившееся на прежнего рационалиста, казалось вампиру еще более унизительным. От внутреннего спокойствия ни осталось и следа, рассудок объявил забастовку. Хождение по комнате, однако, шерифа не успокаивало, а наоборот раздражало. Он остановился.
- Тебе что, совсем не интересно, каким образом ты здесь оказался? - внимательно посмотрев на Акселя, шериф снова собирался отправиться в "путешествие" по комнате, но решил, что так он сорвется окончательно и продолжил стоять, гипнотизируя неотрывным взглядом мальчишку, - Мне, конечно, приятно твое спасибо, правда, но все таки? Что, не будет ни единого вопроса как, зачем и почему? Это знаешь-ли немного настораживает, учитывая твою разговорчивость. И что это такое? Господин шериф? Серьезно? А вот это? - Нортман воздел глаза к потолку, как будто вспоминая точную последовательность слов, сказанных Аксом, - Сначала друг, потом близкий человек, потом еще совсем близкий и все в одном лице. Вот этого я вообще не понял. Ты что этим хотел сказать? - вампир говорил быстро, хоть и спокойно, но все же нервозность проскальзывала в том или ином гласном звуке, произнесенным слишком высоко. Оказавшись возле стола, Нортман в несколько быстрых движений налили из графина в стакан крови и почти прижал его к губам парня, - Выпей уже наконец! - все так же нервно проговорил он, но потом успокоился, немного понизив голос, - Пей. Гаспар сказал, что так нужно.
Пока Эрик был занят самолюбованием в качестве героя и примерял на себя башмаки Акса, задав кучу вопросов, которые его беспокоили и казались важными, мальчишка умудрялся что-то отвечать, вот только шериф все слышал, но слова эти не отпечатывались в его мозгу, а преспокойно укладывались в дальнем углу подсознания, что бы оставаться там до лучших времен, когда шериф успокоится и сможет спокойно обо всем подумать.
Мальчишка забрал из рук Эрика стакан и начал пить, пролив немного крови, которая оставила на его теле небольшую темную дорожку. Но на это Нортман не обращал особого внимания, потому что с жадностью наблюдал, как глоток за глотком пустел сначала стакан, а потом и графин, оставив напоминание о их содержимом в виде прозрачных кровоподтеков. Вампир не мог сдержать внутри себя восхищение, которое у него вызывало подобное зрелище. Акс не был вампиром, это уж точно. По крайней мере в том смысле, в котором думал об этом сам шериф. Но вид человеческой крови, льющейся в чье-то тело, оставляющее после себя заметные следы и запах, который сейчас наполнил комнату и приятно дразнил нос и глотку Нортмана. не мог оставить его равнодушным.
- Спасибо.....
И снова это слово, в котором шериф не видел никакого смысла, но пожалуй на него стоило ответить.
- Не за что, - эмоции вампира улеглись и теперь он мог говорить и думать спокойно, хотя лишь от части. Он очень внимательно рассматривал парня, стараясь понять что изменится в нем после подобного обеда, но видел только то, что видел. Эрик не спеша приблизился к мальчишке, все еще не отводя от него взгляд и осторожно коснулся кровавого следа на его коже кончиком языка. Даже от такой малости тело откликнулось, но не так как ожидал шериф. Он начал слизывать кровь, поднимаясь выше, а в это врем в его голове один за одни звучали слова сказанные Аксом.
- Живем..... спим..... связи..... в борделе..... привязался..... в общем..... кажется..... люблю....
Последнее слово так сильно отозвалось в Нортмане, как будто один единственный, но очень мощный толчок, что он замер на несколько секунд, просто глядя перед собой и пытаясь соединить воедино все, что он услышал. Получилось смешно, что незамедлительно отразилось на его лице в виде полу улыбки, которую Эрик тут же спрятал, коснувшись губами шеи Акса.
- Я все слышал, - тихо шепнув это, вампир приподнял голову, находясь в нескольких сантиметра от уха мальчишки и глядя перед собой. Он чувствовал себя так, как будто сам произнес это, но это было не так и шериф не знал, стоит ли вообще продолжать эту тему. - В общем? Кажется? - вампир отстранился и внимательно посмотрел на Акса, обхватив ладонями его лицо и заглядывая в глаза, - Тебе кажется?
Слишком много вопросов и всего остального тоже слишком много. Эрик не хотел больше ничего говорить и, приблизившись к губам парня, от которых все еще пахло человеческой кровью, жадно впился в них, словно старался впитать в себя весь этот запах.
Эрик так и не услышал ответ. Возможно он даже его знал, но хотел убедиться. Конечно, он этого хотел, а кто бы нет? Однако, сейчас было не до того. Он почувствовал, как поддается, падает вперед, придавливая Акселя своим весом, как нога мальчишки обхватывает его и этот грохот позади себя. Улыбнувшись сквозь поцелуй, Нортман немного приподнялся, опираясь руками о кровать, но губы его по прежнему терзали все еще горячие, а значит человеческие, губы парня. Вампир чувствовал. По настоящему, так как когда-то давно в своей прошлой жизни, когда был уязвимым и мог умереть в любой момент. Теперь он стал сильным, спустя более чем тысячу лет после своего рождения, Эрик был сильным, практически неуязвимым, холодным и расчетливым, беспощадным, как это не раз доказывал. Нортман чувствовал лишь жажду - во всех ее появлениях, начиная от жажды крови, естественной для вампира, и заканчивая жаждой мести, которая поселилась в нем еще при жизни, а после обращения увеличилась в несколько сот раз и с каждым годом лишь нарастала. Жажда. Это было единственное слово, которым он описывал и оправдывал все, что делал, но не сейчас.
Помогая Аску избавить себя от одежды, Эрик ненадолго прервал поцелуй, приподнялся, что бы скинуть с себя джинсы и все, что могло помешать, и уже через несколько секунд снова чувствовал как его холодная кожа прижимается к горячему телу мальчишки, как его дыхание согревает его, на сколько сильны его объятия и как приятно в них находиться.
Эрик просунул ладонь между телом Акса и кроватью, сминая его расстегнутую рубашку и касаясь нижней части спины, чуть сжимая кожу мальчишки, но тут же отпуская и соскальзывая рукой под плотную ткань джинс. Вампир хотел нежности и ласки тоже, но после того, что случилось, ожидание слишком затягивалось. Пройдясь губами по лицу мальчишки и оставив на нем несколько влажных следов, Эрик склонился к его шее, едва касаясь ее губами, но жадно вдыхая аромат теплой кожи. Он вновь приподнялся, вытащив руку из под Акса и нетерпеливо начал расправляться с застежкой на его джинсах. Это было не долго, но едва брюки оказались на полу, шериф вновь впился в его губы, с силой сжимая в ладони покрывало рядом с головой мальчишки, а второй перемещаясь по его обнаженной ноге. Сначала вниз, потом вверх к бедру, что бы немного приподнять его, приближая момент, когда холодная, возбужденная плоть вампира вновь ощутит жар этого молодого тела. Эрик был похож на изголодавшегося зверя, который после долгого воздержания получил наконец желаемое и теперь не в силах оторваться от него. Он не задумывался о том, что может причинить боль или навредить. Его это беспокоило, но захлестнувшая вампира страсть была на много сильнее.
- Мальчик мой, - не на долго выпустив губы парня из плена, шериф скользнул ими к мочке его уха, шепча очень тихо, как будто слова были частью его дыхания, - Я почти потерял тебя.
С невероятной силой сжимая мальчишку в своих объятиях, Эрик вошел в него резко, до самого основания, как будто вихрем ворвался в его податливое тело, плотно сжав челюсть и стараясь сдержать звериный рык, который просился на волю точно так же, как и желание вампира обладать этим маленьким, хрупким человечком, которого он так боялся потерять.
- Чшшшш, - губы все же пришлось разомкнуть, но звуки, призывающие парнишку к тишине, у Эрика получились шипящими и какими-то зловещими. Ладони вампира вмиг оказались на лице Акса, сжав его не сильно, но довольно для того, что бы ощутить под тонкой кожей легкую пульсацию сотни сосудов. Шериф медленно перевел взгляд на мальчишку, коснулся его губ своими коротко, повторяя это снова и снова, не двигаясь и сдерживая свое желание, прислушиваясь к неровному биению человеческого сердца, такому сильному, что этот звук заполнял все пространство вокруг двух возбужденных тел - одного холодного и твердого словно мрамор, тела вампира и второго - горячего и хрупкого, человеческого тела.
Осторожно, но уверенно, Эрик начал двигать бедрами, чувствуя на сколько тесно ему внутри, и от этого его желание возрастало еще больше. Подавшись вперед, вампир запустил пальцы в светлые волосы парнишки, прижав его к себе еще сильнее, почти лишая его возможности двигаться, а себя лишая ощущения теплых поцелуев, которые он все еще чувствовал на своей коже. Он становился несдержан, резок, стараясь проникнуть как можно глубже между мягких, но упругих ягодиц, и с каждым разом ударялся о них все сильнее, и с каждым разом испытывал острую необходимость проникнуть еще глубже, как будто единственным желанием вампира было поглотить это податливое тело целиком и полностью, не оставить ни единого кусочка, способного отделиться от его мертвого тела, слиться с ним и остаться в таком состоянии навсегда.
Эрик не мог этого сделать и довольствовался тем, что у него было. Чувствами, эмоциями, ощущениями и словами, которые не давали ему покоя. Шериф чувствовал, как зажатая меж двух тел плоть Акселя, скользит, заставляя его прижиматься к мальчишке еще сильнее. Его эмоции начинали путаться меж собой и он уже не знал, что конкретно испытывает сейчас. Всего было слишком много. Нортман ощущал, как его пальцы, снова сжимающие несчастное покрывало в сильной ладони, начинают прорывать слабую ткань, в попытке направить хотя бы часть его эмоций на что-то другое, такое же хрупкое, как и мальчик, которого он терзал сейчас в своих объятиях, но не такое ценное. Слова, которые не прозвучали ответом на вопрос вампира, никак не выходили у него из головы, мешая полностью расслабиться и сосредоточиться на том, что происходит, как будто ступор, от которого никак не избавиться. Он должен был услышать их, должен был понять, что все, что он чувствует сам не напрасно, его терзания и внутренние метания не напрасны.
- Скажи мне, - стараясь говорить отчетливо, Эрик прижался щекой к щеке мальчишки, не остановив своих движений, но немного сбавив темп, что бы слова не застревали где-то там внутри его возбужденного тела, - Что тебе кажется? - вампир снова начал двигаться с еще большей силой, стараясь не забыться окончательно и пока еще мог говорить, произнес, - Скажи, это важно.
Эрик чувствовал, как грудь Акселя вздымается, но все что он слышал в ответ, это стоны, которые разносились по этой новой комнате, наполняя ее привычными звуками, приятными и липкими, которые въедались сейчас в эти стены вместе с запахом секса и страсти, которые изливались сейчас из одного разгоряченного тела на другое. Горячие руки на холодной коже, которая согревалась от жадных прикосновений к ним, принося с собой ощущение чего-то приятного и нереального, нереального для вампира. Он и сам старался не отрываться ни на секунду от влажной кожи мальчишки, впитывая ее запах, слизывая его кончиком языка, гуляющего по шее и ключицам Акса, вбирая его прикосновением губ, чуть пощипывающих мягкую кожу.
- Мне не кажется..... Я уверен.....
Казалось, что слова, которые слышал Нортман, которые хотел услышать, еще больше распаляли его холодное тело, как будто было мало того, что он уже испытывал. Но каждый звук давался шерифу с большим трудом, хотя он просто слушал, слушал и чувствовал, как внутри все сильнее закручивается спираль безумного наслаждения, готовая лопнуть в любой момент. Эрик не противился этому, он еще сильнее желал этого и двигался резче внутри податливого тела, совершенно забывая о том, что оно не принадлежит вампиру.
- Эрик, я люблю тебя.
С губ шерифа, точнее сквозь них, вырвался глухой клокочущий рык, как будто в этот самый момент Эрик боролся с чем-то непреодолимым и неизбежным. Он услышал то, что хотел, то что ему нужно было знать, то, что наполняло смыслом его собственные ощущения и эмоции. И он слышал это снова и снова, но продолжал неистово метаться губами по телу парнишки, так же как и его плоть не останавливала своего натиска и врывалось в хрупкое тело снова и снова, как будто тем самым Нортман хотел заставить Акселя замолчать. Но нет, этого он хотел меньше всего.
- Эрик Нортман, я люблю тебя.
Это словосочетание звучало так странно. Наверное потому, что вампир никогда раньше не слышал ничего подобного. Эрик Нортман, который всегда считал людей чем-то вроде пакетиков с кровью на ножках, слышал это от одного из них. Шериф и сейчас так считал. Но только не об этом мальчишке. Должно быть странно, но сейчас вампир об этом не думал, он лишь наслаждался тем, как простые слова отзываются внутри его мертвого тела, возможно даже в душе, если такая имелась. Это было невозможно описать словами, но это довершило его агонию. Утопив хриплый стон в изгибе плеча мальчишки, Эрик замер, чувствуя как его плоть бешено пульсирует, наполняя нутро Акса вязким семенем. Несколько минут он безвольно лежал, просто прижимаясь губами к влажной, горячей коже, наслаждаясь, нет, упиваясь тем, что только что произошло и не только физически.
- Я..... - Нортман бы ни за что не узнал собственный голос, если б точно не был уверен, что он принадлежит ему. Он был хриплым, но тихим, и сейчас как никогда выдавал в своем хозяине потустороннее существо. Эрик приподнялся, оказываясь лицом к лицу с Аксом. Он не мог знать, легко или сложно дались мальчишке эти слова, но сам Эрик не был уверен, что сможет сказать такое, даже точно зная, что это так и есть. Он попробовал произнести их про себя, но губы, вместо того, что бы разомкнуться и произнести всего лишь несколько букв, сомкнулись на губах парня в еще одном поцелуе, теперь уже более мягком и нежном.
Если бы Эрик мог сейчас дышать, он бы дышал полной грудью, впитывая в себя все, что сейчас витало в этой комнате. Но он не мог, поэтому просто лежал на кровати, чувствуя на своем плече горячее дыхание Акселя, которое согревало холодную кожу вампира. Дыхание, ток крови, биение человеческого сердца, которые сейчас были для него подобно музыке, согревающей его мертвое сердце, как и слова, самые важные и нужные для него, которые ему необходимо было услышать. Шериф их услышал, но сам не мог произнести их. Он все еще не мог перебороть себя, хотя должен был. Он должен был наконец-то переступить через себя и сказать мальчишке то же самое, то что он чувствовал внутри себя и то, что было для него таким непривычным. Но Эрик все же продолжал хранить молчание. Откинувшись на спину, Нортман смотрел в потолок, как будто на нем мог увидеть что-то интересное и очень важное. Там не было ничего, но вдруг до его слуха донесся звук входного звонка, потом голоса, шаги и разговор двух человек. Голоса были знакомыми и Эрик резко поднялся с кровати.
- Наконец-то, - шериф быстро оделся, но потом вернулся к кровати и присел рядом с Акселем. Улыбнувшись и проведя ладонью по его щеке, Эрик коснулся его губ своими еще раз и сделался совершенно серьезным, - Я понял, что ты сказал. Но сейчас нужно подумать о другом. Приехал Гаспар, он посмотрит тебя и скажет, все-ли с тобой в порядке, - взгляд вампира скользнул по обнаженному телу мальчишки и он с сожалением вздохнул, - Правда, я не уверен, что сейчас самый подходящий для этого момент, но ждать тоже не стоит. Я скажу что бы он поднялся сюда, тебе не надо спускаться, так будет лучше. А потом...... потом мы поговорим, хорошо? - Эрик поцеловал Акса в горячий, чуть влажный лоб и теперь уже вышел из комнаты, совершенно не представляя чем закончится этот произвольный мед осмотр, да и вообще не знал на 100% что и как будет дальше. Но дела у вампиры еще были. Важные и срочные, о которых стоило побеспокоиться. Он все еще не знал, закончилось-ли рандеву Шона с Беатрис, но пока решил не беспокоиться об этом. Мальчик его никогда не подводил и Нортман думал, что и на этот раз будет именно так.

Глава 1. Грин – один, Стэнфорд – ноль.
[audio]<a href="http://ato.su/musicbox/i/0513/ba/3e986.mp3">Пой мне еще</a>[/audio]
- Тебе нужно это место или ты из праздного интереса спрашиваешь?
Капитан футбольной команды университета неловко ткнул сидящего рядом с ним юношу в бок, расплескав на стол кофе из пластикового стаканчика. Ричард брезгливо поморщился и попытался отодвинуться подальше от мутно-коричневого пятна, а заодно избежать отвратительно зловонного дыхания капитана.
- Нужно. Ты же сам знаешь, что кроме меня достойных кандидатов нет, так что не понимаю, какого черта тянешь лямку.
Нотки нарастающего раздражения явственно слышались в голосе парня, только знакомый не отреагировал на них должным образом. Наоборот, блондин противно заржал и поставил локоть прямо в разлитый им же кофе.
- Значит, поступим так. Я ухожу из команды в этом году, и если тебе действительно так интересно стать капитаном, место придется заработать.
Стэнфорд презрительно усмехнулся. Да он скорее сбреет себе брови и пробежится голышом по газону перед домом своего отца и по совместительству ректора, чем переспит с Дэйвом, если именно на это и намекает этот похабный козел.
- Я не собираюсь спать с тобой.
Блондин заржал громче, спугнув группу первокурсниц, собиравшихся сесть рядом с юношами. Конченый дебил. Брови Рича поползли вверх, такой реакции он точно не ожидал.
- Не со мной.
- Тогда с кем?
Ржач Дэйва превзошел все границы разумного, когда блондин кивнул в сторону. Брови Рича достигли критической верхней отметки, стоило только проследить за взглядом знакомого.
- С целым столом? – презрительно усмехнулся парень, - Опять, что ли?
- Не со всем столом. С той, которая сидит отдельно.
Стэнфорд поперхнулся апельсиновым соком, который до этого старательно тянул через трубочку, и повернулся к капитану команды. На лице его застыла гримаса отвращения и стойкого неверия в происходящее.
- С Дафной Грин? Ты с катушек слетел?
Дэйв только пожал плечами сквозь смех, и, хлопнув Ричарда по спине, удалился в сторону кампуса, повизгивая от хохота на каждом шагу. Оставшийся за столом в гордом одиночестве парень запустил ладонь в темные волосы. Дафна Грин, заноза в заднице каждого преподавателя, круглая отличница и всезнайка, с вороньим гнездом вместо волос и полным отсутствием вкуса к одежде. Юноша не знал, чем он так успел нагрешить в прошлой жизни, что в этой ему воздается с лихвой по всем статьям. Наверняка сбил тележку с монахинями, не меньше.
Все было бы не так ужасно, если бы девушка была просто еще одной студенткой университета. Но с Ричардом их с самого детства, а вернее, с первого класса школы связывала древняя как мир и столь же нерушимая ненависть. Маленькая девчушка в нелепой не по размеру одежде и растрепанной копной медно-рыжих волос с первого дня учебы завоевала сердца учителей,  настолько крепко, что для симпатичного и далеко не глупого Рича места там просто не осталось. Во втором классе мальчишка гонялся за одноклассницей с четким однозначным намерением задрать повыше ее клетчатую юбку. В третьем она огрела его по голове стопкой учебников, когда он перегородил ей выход из класса, и тогда мальчик пролежал три недели дома под присмотром врачей, а в голове его рисовались самые изощренные планы мести. Дальше – хуже, чем старше они становились, тем изощреннее и слаще были мечты о мести. И хотя возможностей было хоть отбавляй (казалось бы, чего проще подставить одноклассника перед глазами учителей?), они оба выбрали политику взаимной холодной ненависти, ограничивающейся колкими замечаниями в адрес друг друга, сталкиваясь в коридорах. Дафна тогда уходила от перебранки первой, гордо подняв голову шествуя мимо разозленного Ричарда, смешно тряся высоким хвостом из волос. В университете они даже не замечали друг друга, усиленно делая вид, что незнакомы. А теперь он должен был затащить ее в постель. И черт его побери, если он этого не сделает.
Стэнфорд поднял голову. Девушки уже не было на месте, как и в пределах обозримого пространства. Чертыхнувшись, парень покидал учебники в сумку и наугад побрел к ближайшему входу в корпус. Она не могла уйти достаточно далеко, значит, был шанс догнать ее на подходе к какому-нибудь кабинету. Четкого плана по соблазнению закомплексованных девиц у Рича не было, как не было и опыта в подобного рода мероприятиях, и надеялся он только на свою сообразительность, что не раз спасала его в критических ситуациях.
Эта часть плана была самой сложной и интригующей одновременно – слежка всегда будоражила воображение парня, выросшего буквально с книгами Конан Дойла в обнимку, и когда выдавался очередной повод почувствовать себя Шерлоком Холмсом, выбор даже не стоял. Ричард не ошибся: девушка не успела уйти далеко, ее красная в черную клетку юбка, из которой она не вылезала, кажется, со школьной скамьи, мелькнула за углом, и теперь пустой в обеденный перерыв коридор оглашал только глухой перестук невысоких каблуков. Бодрым шагом двинув в сторону постепенно стихающих звуков, Стэнфорд изо всех сил старался напустить на себя беспечный вид, словно прогуливался здесь совершенно случайно. Мало ли что могло понадобиться студенту в этой части корпуса. Когда через несколько минут перед парнем возникли широкие деревянные двери, он с силой хлопнул себя по лбу. Библиотека. Ну конечно, как он сразу не догадался, куда может пойти эта заучка в свой честно заслуженный обеденный перерыв.
Рич не был в библиотеке университета никогда. Всю нужную для учебы литературу он брал из личной библиотеки отца, и потому не удивился, наткнувшись на непонимающий взгляд пожилой женщины за стойкой. Улыбнувшись своей самой очаровательной улыбкой, парень, скрывая волнение от пронизывающего взгляда библиотекаря, направился в ту сторону, откуда слышалось неразборчивое бормотание.
Дафна ходила вдоль стеллажа, водя пальцем вдоль корешков книг и проговаривая вслух названия. Полностью погрузившись в свое любимое царство, девушка не заметила юношу, вставшего по другую сторону стеллажа, и обнаружила темную макушку, двигающуюся параллельно ей, лишь спустя несколько секунд. Она намеренно подольше задержалась у одной из книг, из-под копны волос наблюдая за застывшим напротив нее силуэтом, потом наугад сделала пару шагов вправо и вернулась на прежнее место. Юноша двигался, зеркально отображая ее перемещения. Это нервировало бы меньше, знай Грин наверняка, что он зашел по делу, но удостоверившись, что Ричард пришел для того, чтобы подействовать ей на нервы, она вся подобралась, задвинув мысли о книге в дальний ящик.
Положив руку на один из фолиантов на самой верхней полке, достаточно старый и пыльный для священной миссии, что была ему уготована, Дафни толкнула его, но не на себя, а в обратную сторону. Книга с глухим шлепком смачно обрушилась прямиком на голову Стэнфорда, который, не ожидая подвоха, взвыл и принялся растирать ушибленную макушку.
- Тишина в библиотеке!
Миссис за стойкой орала похлеще контуженного военного, противореча себе же, и Рич не преминул бы сообщить ей об этом, если бы через считанные секунды перед ним не возникла Дафна, взъерошенная, как воробей, и с упертыми в бока руками, до невозможности напоминающая самодовольный горшочек с ручками.
- Ты следил за мной, - не вопрос, а констатация факта, - Зачем?
- Какие проблемы, Грин? Я искал нужную мне книгу и получил по голове другой книгой. С каких пор это мир вертится вокруг тебя?
Дафни мрачно покусывала внутреннюю сторону щеки, раскачиваясь с носка на пятку, и наглейшим образом игнорировала вопросы юноши.
- Ты оглохла что ли?
- Книга. У тебя в руках книга, которая мне нужна.
Стэнфорд медленно перевел взгляд с лица девушки на пыльный том, ударивший его в самый неподходящий момент и который он сейчас сжимал в руке. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Ухмыляясь противной ухмылкой, парень поднялся на ноги и намеренно потряс книгой, к которой теперь были прикованы взгляды обоих, перед лицом Дафны.
- Ах, книга… - губы сами расплылись в довольной улыбке, пришедшей на смену ухмылке, и юноша поднял фолиант повыше. Из-за невысокого роста девушка никак не смогла бы достать до нее. Она закатила глаза, кстати припоминая все приемы самообороны, которым ее научил брат. Можно было сначала пнуть Рича в колено… - Эта книга?
Грин закатила глаза в гримасе беспомощного раздражения. Так, наверное, делают матери несмышленых детей, когда те опрокидывают стакан с молоком на стол.
- Да, Стэнфорд, эта книга. Она нужна мне, чтобы закончить домашнее задание.
Ричард прочел название. На темно-синем фоне золотистым тиснением было выбито «Саймон Ханибол. Трудовой договор».
- Нет, Грин. Я держу эту книгу, она стукнула меня по голове, следовательно, это моя книга.
- Мне жаль женщину, которая согласится выйти за тебя замуж, - девушка понадеялась на то, что выведя парня из себя длинным нравоучительным диалогом, притупит его бдительность и сможет выхватить книгу, которая с каждым мгновением, миллиметр за миллиметром, опускалась вниз, - Ты настолько жаден, что не можешь дать мне книгу, которая совершенно тебе не нужна.
- По крайней мере, моя жена не будет швыряться в меня книгами…
Растерянно сжимая в самом деле ненужный том в руке, Ричард с недоумением наблюдал за тем, как девушка отходит к другой полке и пробегает пальцами по корешкам книг, задумчиво бормоча себе под нос названия. Он не мог понять, как эта вечно упертая девица сейчас так легко отступилась, и на всякий случай сильнее сжал книгу в руках.
- Может быть, она решит, что это неплохая прелюдия к знакомству?
Юноша удивился, услышав голос Дафни, но не подал виду, небрежно пожимая плечами и стряхивая несуществующую пыль с рукава.
- Может быть, если она горный козел…
Девушка подавилась смешком, не оборачиваясь на Стэнфорда. Кто бы мог подумать, что у этого полудурка есть чувство юмора? Положа руку на сердце, Дафна могла признаться себе, что никогда не рассматривала старого знакомого иначе, кроме как через призму въевшейся под кожу ненависти. Он заметно похорошел со школы, и теперь был пределом мечтаний не одной смазливенькой однокурсницы. Вообще-то он был немного… Красивый. А сейчас, когда смотрел из-под длиннющих ресниц и улыбался так, как будто читал ее мысли, особенно привлекательный. Она так погрузилась в размышления, что подпрыгнула, когда его рука опустилась ей на плечо.
- Знаешь, если тебе действительно нужна эта книга… - с усмешкой на губах выдохнул юноша в шею Дафни, становясь прямо за ее спиной, - Мы могли бы договориться.
Девушка была готова проклясть себя за все те мысли, что блуждали в голове минутой ранее. Как он посмел?! Не следовало ей забывать, что Ричард – такой же козел, как и все остальные парни, с которыми ей «посчастливилось» иметь дело. И совсем неважно, что от горячего дыхания колени стали словно сделанными из масла, а голова наполнилась удивительной легкостью. Но она все еще могла соображать, и, как ни странно, вполне здраво. Она уже собиралась отпрянуть подальше от его прикосновений, но в голову пришла идея получше.
- Возможно, ты прав… - девушка повернулась с мечтательной улыбкой на губах, прикрыв глаза, чтобы Рич не увидел намека на азартный блеск, и промурлыкала, - Мы же взрослые люди, что нам стоит договориться…
Подняв руку, Дафни легко погладила его щеку и спустилась кончиками пальцев чуть ниже, выписывая замысловатые узоры на бронзовой от загара коже парня. Теперь настала его очередь потерять ход мысли. Стэнфорд думал только о том, как легко будет затащить девчонку в постель, если даже мимолетные прикосновения превращают ее из зажатой и неуверенной в себе отличницы в змею-искусительницу.
- Мммм… Грин, насколько сильно ты хочешь эту книгу?
- Очень сильно.
От звука хриплого шепота Ричарда по коже разбежалась стая мурашек, но девушка подавила в себе неизъяснимое желание провести пальцами по губам молодого человека. Мышцы живота свело приятной судорогой, и приятное тепло от его рук, оказавшихся на ее талии, разлилось по всему телу.
- Твоя комната или моя? – он закрыл глаза, фокусируясь только на ее прикосновениях и едва слышном шепоте.
- А зачем нам комната?..
Схватив парня за отвороты рубашки, Грин дернула его на себя и развернула так, что теперь он оказался зажатым между ее телом и книжными полками. Это было нелепо, неправильно, все должно было происходить не так… Но это было божественно. Ощущение собственного превосходства вместе с осознанием почти что доставшейся даром победы затопило звук подававшего голос разума, и парень отключился от него полностью. Он уцепился за полку рукой, где-то на периферии сознания отмечая глухой стук грохнувшейся на пол книги, которую до сего момента продолжал сжимать в руке. Он чувствовал, как ее пальчики путешествуют вниз по его телу, осторожно оглаживают внутреннюю поверхность бедер через плотную ткань брюк, он ждал… Ждал звука расстегивающейся ширинки, но слышал только собственное сбившееся дыхание и стук крови в висках.
Внезапно приятные прикосновения исчезли, оставляя Стэнфорда в замешательстве. Неохотно разлепив глаза, парень увидел перед собой только стеллаж с книгами и мелькнувшую за углом второй раз за день юбку. Мозг все еще был подернут легкой дымкой, не понимая, что к чему, он выглянул из-за полок. Дафна стремительно удалялась к выходу из библиотеки. Силы оставались лишь на то, чтобы смотреть, как она уходит… С книгой.
Раскрасневшаяся рыжеволосая девушка выскочила за дверь и прислонилась к ней спиной, сжимая в дрожащих руках пыльный том. Она выиграла. Она доказала, что может играть в эти игры не хуже, чем отчаянный бабник Рич. Стэнфорд – ноль, Грин – один.

---

Дафна перелистнула последнюю страницу первой главы и закрыла глаза, с тихим смешком заново переживая то очаровательное ощущение победы, захватившее ее в тот момент, когда она достигла своей комнаты и повалилась на кровать совершенно без сил. Темноволосый мальчик мерно сопел под ее боком, и девушка наклонилась, чтобы поцеловать сына в лоб, прежде чем выйти из детской, плотно притворив за собой дверь.

---

Глава 2. От ненависти до…?
[audio]<a href="http://ato.su/musicbox/i/0513/5f/a2cd3e.mp3">Приходи</a>[/audio]
Вот уже вторую неделю Дафна Грин не могла нормально спать. Образ прижимающего ее к книжным полкам в библиотеке Ричарда преследовал девушку в каждом сне, лишая покоя и отнимая силы, которые могли бы пригодиться для более важных дел, например, для учебы. Она горела по всем фронтам: самостоятельные работы сдавались ровно в срок, а не на пять дней раньше, как обычно, последнюю проверочную по Римскому праву она завалила, и только из-за предыдущих достижений преподаватели закрывали глаза на непривычную рассеянность лучшей ученицы.
Рич чувствовал себя не лучше. Помимо общей договоренности, Дэйв умудрился назначить срок – первое ноября. До этого времени юноша был обязан затащить в постель Дафни. Насчет доказательств он не задумывался – слову Стэнфорда верили все поголовно, болезненную честность молодого человека никто не ставил под сомнение. Единственной проблемой был сам предмет спора. Брюнет видел, как день ото дня девушка становится все более и более рассеянной, и это, несомненно, сыграло бы ему на руку, будь у него в голове четкий план действий. Две недели оставалось на то, чтобы привести его в исполнение, и это было слишком мало. Грандиозная кампания по преодолению баррикады, выстроенной вокруг себя лучшей ученицей курса, чисто теоретически могла бы пройти успешно, если бы сама кампания имела место быть. Не имея ни малейшего представления о том, как нужно вести себя с недотрогами, Ричард решился на единственно верный способ – воззвать к женской природе и надавить на жалость. Это срабатывало всегда и везде.
- Мистер Стэнфорд, где ваша работа?
Рич виновато потупил глаза, не спеша поднимать голову. Ему нужно было выдержать достаточно долгую паузу, прежде чем едва слышно произнести:
- Я не понял.
- Не слышу, мистер Стэнфорд. Почему вашей работы нет среди работ остальных студентов?
Разумеется, молодой человек осознавал, на какой риск идет, выставляя себя в невыгодном свете перед преподавателем. Весть о том, что сын ректора перестал учиться, мигом облетит весь преподавательский состав, обрастая выдуманными подробностями, как снежный ком, и дойдет до отца в таком виде, что юноша будет не рад, что появился на свет. Гнев Стэнфорда-старшего, не устававшего тыкать отпрыска лицом в то, что какая-то выскочка Грин учится куда лучше, был поистине ужасен. Но Рич уже настолько втянулся в эту азартную игру, что отступать на полпути был не намерен.
- Я-НЕ-ПОНЯЛ!
В Ричарде погиб великий актер, импровизатор, лжец и полный засранец, когда юноша решил пойти по стопам отца и стать юристом. Ни капли переигрывания, все именно так, как нужно – доля отчаяния, доля ярости и злости, доля растерянности от осознания того, что фраза получилась столь эмоционально раскрашенной. Схватив сумку со стола, он опрометью бросился из учебного класса, хлопнув дверью. Свернув за угол, парень огляделся по сторонам и с широченной улыбкой на лице спустился вниз по стене, садясь прямо на кафельный пол и вытягивая ноги. Грин не пропустила ни единого слова, ни единой эмоции – он видел это краем глаза, - и ее огромные карие глаза выражали крайнюю степень удивления, если не сказать больше. Представление удалось на славу.

***
Дафна приоткрыла дверь в читальный зал, воровато оглядываясь по сторонам. Она следила за Ричем с того момента, как он покинул обеденный зал, не зная, что в точности повторяет действия парня неделями ранее. Совесть грызла изнутри и проделала уже достаточно дырок в самообладании девушки, так что иного выхода, кроме как предложить сокурснику свою помощь, она не видела. Знала ли она, к чему приведет ее невинная, казалось бы, выходка в библиотеке? И если бы и знала, разве поступила бы иначе?
Грин тяжело вздохнула, взглядом находя знакомую темную макушку за одним из длинных столов. Юноша сидел, склонившись над книгой и запустив одну руку в волосы, лицо его не выражало ничего, кроме отчаяния, и в груди девушки снова неприятно кольнуло. Все знали, насколько строг мистер Стэнфорд-старший, считавшей свою семью чуть ли не эталоном для подражания, к своему сыну, и думать о том, что она невольно навлекла на Ричарда праведный гнев отца было хуже всего, что она могла вынести. Что угодно, только не неприятности других людей за ее счет.
Молодой человек исподлобья наблюдал за мнущейся у дверей Дафни. Его уже начинала выводить из себя ее нерешительность. Парень слышал, как «незаметно» она кралась за ним по коридорам, слышал и знал, чем это закончится, только не был готов к тому, чтобы встретиться с ней сейчас лицом к лицу. Он просто-напросто боялся, что не сможет выдержать и одного взгляда ее глаз, чтобы не рассмеяться в лицо, ломая искусно выстроенный им карточный домик, каждый этаж которого давался с трудом.
- Ммм… Ричард. Может быть, тебе нужна помощь?
О, каких усилий стоило заставить себя спокойно повернуть голову, недоумевающе глядя на нарушительницу уединения. Такая смешная в своем обычном растянутом чуть ли не до колен свитере и коротенькой юбочке, сейчас она была самой кротостью, невольно навевая мысли о странном диссонансе между этой покорной Дафной и той, что бездушно оставила его одного в библиотеке, раздавленного собственным поражением и до предела возбужденным.
- Пришла снова подразнить меня и сбежать? Или намереваешься снова ударить меня книгой по голове и сбежать с моим домашним заданием? Спасибо, обойдусь как-нибудь без этого.
Нарочито громко пододвинув стул ближе к столу, Стэнфорд отвернулся, сосредотачивая все внимание на книге. Девушке было невдомек, что юноша уже успел извиниться перед миссис Клэр, сославшись на плохое самочувствие, и сдать работу. Но на это и было направлено его представление.
Дафна тяжело вздохнула, и, заправив прядь непослушных волос за ухо, присела на стул рядом. Чувство вины увеличивалось в геометрической прогрессии с течением времени, которое она испытывала на собственной шкуре воздействие негативных флюидов Ричарда.
- Вообще-то, я предложила свою помощь. Хочешь отказаться – твое дело.
Она уже повернулась, чтобы уйти, но парень схватил ее за запястье, удерживая около себя. Девушка вздрогнула и отняла руку, старательно избегая смотреть ему в глаза. По руке вверх пробежала мелкая дрожь.
- Я не говорил, что хочу отказаться, - теперь его тон был примирительным, словно юноше было стыдно за свою грубость, - Я… - Рич выдавливал слова, надеясь, что не слишком переигрывает, - Я был бы тебе благодарен, если бы ты могла позаниматься со мной.
Грин просияла. В ее глазах Ричард из колючего и не идущего на контакт мужлана превращался во вполне адекватного человека, с которым, оказывается, можно было поговорить дольше трех минут, не скатываясь на бессмысленные угрозы и обзывательства.
- Не вопрос, эм… Мы могли бы встречаться каждую пятницу и повторять все, что прошли за неделю, как с репетитором.
Стэнфорд улыбнулся, стараясь выглядеть не слишком довольным.
- Договорились. Только… Я бы не хотел, чтобы об этом кто-нибудь знал. Ну, понимаешь, я и ты…
Дафна сосредоточенно нахмурилась, соображая, к чему он ведет, и после продолжительного молчания кивнула.
- Значит, до пятницы. М… Мне пора на урок.
Неужели она действительно сделала это? Предложила свою помощь, да еще кому… И, что самое удивительное, ей казалось, что она действительно этого хотела. Не иначе, как мир сошел с ума, если она сделала это. Закрыв глаза, всего на мгновение, Дафни снова распахнула ресницы. Ни читальный зал, ни Стэнфорд, все еще слабо улыбающийся ей в ответ, не исчезли, и значит, все было на самом деле. Развернувшись на каблуках и проигнорировав прощание парня, она вылетела из помещения.

***
Остаток недели прошел как-то слишком быстро. За это время у Дафны было время хорошенько обдумать всю ситуацию и прийти к неутешительным выводам. Да что там неутешительным, девушка была непомерно зла на себя. Хотя даже это слово не описывало ее эмоции достаточно точно. Она была в ярости, в бешенстве, а по мере того, как приближался конец недели, еще и более раздражительной по отношению к окружающим. Срываясь на всех и вся, она не отдавала себе отчет в действиях, но продолжала мучиться угрызениями совести, когда ее мысли, неизменно шествующие по замкнутому кругу, возвращались к Ричарду.
Положа руку на сердце, Грин могла сказать, что не готова встретиться с ним один на один, без свидетелей, по той простой причине, что не доверяла себе. Он все еще преследовал ее во сне, и подсознательные желания, которые вызывал его образ, оседали настолько глубоко, что избавиться от них не было никакой возможности. Только после того, как девушке удалось убедить себя в том, что она может прекратить занятия до того, как все зайдет слишком далеко, она смогла взглянуть на ситуацию под немного другим углом. Единственное, за что стоило волноваться – за свою собственную беспомощность перед Ричардом.
Так или иначе, о чем бы ни думала Дафни, выходило все не слишком радужно. Отказываться, впрочем, было слишком поздно – она уже и так провела слишком много времени, пытаясь разобраться в своих ощущениях, но только еще больше запуталась в мыслях. Оставив ненужное занятие, девушка рукой разгладила смятую юбку, подхватила сумку и вышла из комнаты, не оставляя себе времени на то, чтобы передумать.

---

За окном не переставая лил дождь. Дафна поплотнее закуталась в теплую шаль, оторвав взгляд от пожелтевших страниц, на которых была написана ее история. Их история. Она помнила тот вечер, как будто он был вчера. Огромные окна читательского зала, молнии, разрезающие небо на части, оглушающий гром, дрожащий свет ламп и два силуэта, отбрасывающие причудливые тени на стены, склонившиеся над книгой. В тот вечер она заставила Рича четыре раза переписать конспект одной главы. Он смешно надувал губы, а она смеялась и говорила, что он похож на ребенка.

---

***
- Не делай так, тебе не идет!
Звонкий смех девушки эхом разнесся по пустому залу: студенты редко приходили сюда во внеучебные часы, предпочитая готовиться в своих комнатах.
- Мне много раз говорили, что я похож на ребенка.
- Тебе нагло врали. Пиши.
На долю секунды Дафна подняла глаза от исписанного ровными строчками листа бумаги и встретилась глазами с молодым человеком. Он был настолько близко, что дыхание перехватило, и вместо очередной забавной колкости из легких вырвался только сдавленный выдох. Она не успела сделать ничего, чтобы предупредить его действия. Но когда Ричард наклонился ближе и осторожно прикоснулся к ее губам своими, просто прикоснулся, даже не целуя, девушка уже не хотела и не могла сделать ничего. Она придвинулась ближе, словно в полусне, прикрывая глаза и бережно обхватывая лицо юноши ладонями.
Он не знал, что побудило его вдруг заткнуть ей рот таким эффектным способом. Может быть, то, что она пришла на встречу с ним с наспех собранными волосами? Обычно девушки перед свиданиями прихорашивались и старались надеть что-нибудь, что открывало бы немного – или наоборот, много – тела. Черт, у нее даже юбка была помята! Она не собиралась производить на него впечатление, но добилась только противоположного эффекта, причем совершенно ничего для этого не делая. И губы ее пахли чем-то сладковато-ягодным, знакомым…
Дафна оттолкнула его прежде, чем он успел распробовать и опознать вкус ее блеска для губ. Отпрянув от парня, она отвернула голову, чтобы скрыть предательский румянец на щеках и отдышаться. Грудь словно сдавило тяжелым грузом, сразу со всех сторон.
- Прости, я не хотел.
Изо всей лжи, что он произнес за последние дни, эта была самой отвратительной. Он хотел и хочет. Сейчас даже больше, чем тогда.
- Ничего страшного. Все в порядке.
Тяжело сглотнув, Грин сжала пальцы на краю юбки. Все было совсем не в порядке. Он поцеловал ее, и это было неправильно, глупо и восхитительно, так что об этом даже и думать не стоило. Но проще было сказать, чем выполнить, и Дафна думала; думала о том, что целоваться с ним было волшебно, о том, что у него очень мягкие волосы, хотя и кажутся они жесткими и непослушными…
- Давай еще раз повторим конспект с самого начала…

***
Девушка лежала в своей комнате, смотрела в потолок и думала о том, когда все успело стать таким сложным. Ей всегда удавалось сохранять дистанцию с людьми, которые значили в ее жизни слишком мало. Что изменилось в этой привычной схеме с приходом Ричарда? Почему вдруг стало так сложно ненавидеть его, если раньше это было так же обыденно, как дышать? Почему его походка самоуверенного самца больше не раздражала ее, а наоборот, лишь приковывала взгляд? Почему его вечные ухмылки стали вдруг такими сексуальными?
Стиснув подушку, Дафна зарылась в нее лицом, строго-настрого запретив себе думать о том, что Рич, на самом деле, не так ужасен, как она привыкла о нем думать. Красивый, определенно, с чувством юмора, совсем не глупый… Девушка чуть не взвыла от того, насколько ее мысли противоречили сами себе, заставляя хозяйку разрываться между двумя противоречивыми чувствами. На мгновение обретя контроль над собственным телом, она подняла голову и всмотрелась в темное стекло, разделяющее теплую уютную комнату и бушующую стихию. Она справится с этим, чего бы ей этого ни стоило.

***
Стэнфорд со всей силы хлопнул дверью комнаты. Дэйв приветствовал его как обычно – полувопросительной улыбкой, на которую у парня уже выработался рефлекс – отрицательно мотать головой. Ричард скрылся в ванной, не говоря ни слова, разделся, сбрасывая вещи бесформенной кучей на полу.
Как она могла вот так запросто оттолкнуть его? Эта простая мысль не укладывалась в его голове, смешивала все остальные и не давала спокойно вдохнуть воздуха. Только после ледяного душа парень смог прийти в себя настолько, чтобы обдумать то, что произошло, и прийти к единственно верному решению. Теперь он будет играть из себя недотрогу. Пусть выскочка побегает за ним – а она побегает, как пить дать, - и тогда великодушный Ричард Стэнфорд, возможно, смилуется. Это было уже вопросом принципа. Спор с Дэйвом отошел на задний план и был, пожалуй, только предлогом. Если Рич решил добиться своего, он сделает это, чего бы ему это ни стоило.

---

Дафна смахнула упавшее в записную книжку перо из одеяла и погасила ночник. Столько мелочей упущено, столько событий осталось за пределами небольшой книжицы. Столько всего, о чем хотелось бы рассказать. Только вот рассказать было некому, да и не за чем. Эта история – слишком сокровенное для того, чтобы делиться с каждым желающим.

---

Глава 3. Поцелуй бабочки.
[audio]<a href="http://ato.su/musicbox/i/0513/9b/5a7175.mp3">Романс</a>[/audio]
На следующий день Дафна Грин первый раз в своей сознательной жизни опоздала на урок. Она не успела позавтракать, лишь почистить зубы, умыться и опрометью кинуться в класс. Она вошла уже после звонка, и единственное свободное место оказалось… Ну конечно, наивно было полагать, что это утро не могло стать еще хуже. Девушка плюхнулась на сидение рядом с Ричардом, избегая смотреть на него, и принялась усиленно конспектировать все, что слышала. Молодой человек намеренно не поворачивал головы, поприветствовав ее коротким кивком.
Смятение, одолевавшее ее каждую секунду, что она находилась рядом с ним, грозило затопить с головой за эти полтора часа, которые они должны были провести бок о бок друг с другом, не произнося ни слова. Насколько красноречивым может быть молчание двух людей, имеющих какую-то порочную, необъяснимую и противоестественную логическому понимаю связь?
Дафна нечеловеческими усилиями гасила в себе желание повернуться, чтобы сказать хоть что-нибудь, а еще лучше – сделать. Обвить руками его шею, заглянуть в глаза, и… И дальше этого она не загадывала. Однако красный румянец выдавал ее с головой.
Ричард нарочито бесстрастно смотрел в сторону, подавляя желание взять девушку за подбородок, чтобы снова почувствовать вкус ягод на своих губах, узнать который он так и не смог, хоть и посвятил размышлениям добрую часть ночи.

***
«Если ты злишься на меня из-за вчерашнего, я пойму. Но если нет – приходи в читальный зал сегодня в восемь.»
Грин перечитывала оправленное смс до тех пор, пока перестала различать что-либо, находящееся дальше десяти сантиметров от глаз, и только после этого убрала мобильный в сумку. Очень по-женски – самой придумать проблему и все силы положить на то, чтобы ее решить. Она не ждала, что Ричард придет. По большому счету, и ей не следовало приходить сегодня, но время, когда девушка могла полностью отдавать себе отчет в своих действиях, уже прошел. Оставалось только щемящее чувство в груди, стоило лишь увидеть знакомую фигуру в коридоре. Осталось желание прикоснуться ненароком, когда никто не сможет увидеть, смотреть, думать. И все это – только о нем. Безумная неделя, наполненная снами, которые были настолько правдивы, что думать иначе не получалось, дала свои плоды. В мечтах девушки Рич представал теперь не тем противным засранцем, которым был и оставался всегда. Он был нежен, ласков и так реален, что будь у Дафны хотя бы крупица здравого смысла, она бы с легкостью поставила себе диагноз. Выдавание желаемого, подсознательного за действительное. Только в представлении девушки эти два образа, два Ричарда сплелись слишком тесно.
Стэнфорд, с детства владевший даром убеждения, за несколько часов сумел вернуть себе ровное расположение духа. Теперь, когда он шел в читальный зал, чтобы встретиться с заучкой, она вновь превратилась для него не больше чем в предмет спора. Задание, которое нужно выполнить. Трофей, который нужно завоевать. Не больше и не меньше. Сегодня был последний день, ровно в двенадцать спор заканчивает свое действие. Ричард глянул на часы: у него оставалось четыре с четвертью часа, чтобы доказать всем, и в первую очередь, себе, чего он стоит.
Она стояла спиной к двери и не слышала, как он вошел.
- Я сдал работу на «отлично».
Девушка вздрогнула и повернулась, все еще не веря своим глазам. Но Ричард и правда стоял перед ней, в своей обычной одежде, сейчас безумно похожий на того, каким она видела его не раз во снах.
- Я знала, что у тебя получится. Ты отличный ученик.
Вместо радостного восклицания получился сдавленный полушепот: от нахлынувших разом эмоций стало душно, жарко и совсем не по себе. Не следовало ей затевать эту встречу. И опять как во сне – Рич не спеша идет навстречу, огибает стол и встает напротив, а она вся словно свинцом налита и не может сделать не то, чтобы движение – даже вдох, только неотрывно следит за ним глазами.
- Я бы не сделал этого без тебя.
Когда воздух в комнате успел стать таким горячим? Дышать становилось тяжелее по мере приближения парня, и Дафна совсем не удивилась бы, упади она сейчас в обморок от кислородного голода или чего-нибудь наподобие этого.
- Это не только моя заслуга.
Он должен был признать, что в том, как она на него смотрела, было что-то. Что-то такое, что трудно поддавалось описанию, но совершенно точно присутствовало то ли в отблесках света в ее глазах, то ли в полуулыбке, которую частично скрадывали тени. Невероятно, но стена из мыслей о том, что девушка – лишь предмет спора, дала широкую трещину от одного этого взгляда.
- Дафна?
От ее имени, произнесенного им, перехватило дыхание, а колени уже превратились в топленое масло, и хотя дрожало только тело, девушка чувствовала, что внутри вместе с каждым его словом что-то обрывается, замирает на мгновение и летит вниз, оставляя после себя россыпь тлеющих угольков.
- Ричард?
Он подхватил ее под локти, удерживая на месте и не давая разорваться тому зрительному контакту, который придавал каждому слову весомость и особое значение. Очень зря. Девушка, почувствовав опору, неосознанно придвинулась ближе, так, что ее теплое дыхание теперь ощущалось на подбородке.
Рич вздохнул. Звук выпускаемого из легких воздуха означал полную и безоговорочную капитуляцию перед этими растрепанными волосами, небрежно перехваченными резинкой; перед узкими джинсами с ярким пятном чернил; перед ее глазами, взгляд которых выражал доверие, необоснованное, но от этого еще более трогательное; перед запахом ее губ, в конце концов, который неожиданно наполнил его легкие до отказа.
Дафна уже не могла стоять, она буквально повисла на молодом человеке, цепляясь судорожно сведенными пальцами за отворот рубашки, когда секунду спустя оказалась приподнятой в воздух и заботливо усаженной на край стола. Ни одна мысль не успела пронестись в ее голове, прежде чем девушка уже чувствовала губы Ричада на своих. В этот момент в голове взорвался фейерверк, и думать связно уже не получалось. Пальцы юноши пробежались вверх по ее блузке, нащупывая верхнюю пуговку, и осторожно, словно не решаясь пойти дальше, замерли.
- Кто-нибудь может зайти… - задыхаясь, Грин откинулась назад, в полное противоречие собственным словам увлекая Рича следом за собой. Парень усмехнулся в ее губы.
- Если проблема только в этом, Грин, то я запер дверь.

***
Они полулежали рядом на столе. Сползать на пол было слишком лень, даже чтобы устроиться поудобнее, и Дафна просто повернулась на бок, укладывая голову на плечо парня. Он обнял ее за плечи одной рукой, вторую подложив себе под голову.
- Грин, пока ты не уснула и мне не пришлось, как истинному джентльмену, отнести тебя до комнаты на руках, скажи, твой блеск для губ земляничный?
Девушка сдавленно рассмеялась, ей было слишком хорошо для того, чтобы уклоняться от ответа или узнавать причину столь странного вопроса.
- Нет, малиновый, а что?
- Ммм… Мне нравится, вот что.
Он прижал ее крепче, отстраненно думая о чем-то и целуя девушку в лоб.
- Вообще-то афродизиаком всегда считалась клубника.
- Ну, видимо, тот, кто назвал афродизиаком клубнику, явно никогда не целовался с тобой.
Дафна сдавленно от переизбытка нежности, затопившей ее в этот момент, захихикала, и, приподнявшись на локте аккуратно потерлась кончиком носа о нос Ричарда. Парень вскинул бровь в немом вопросе.
- Это эскимосский поцелуй, - объяснила она, убирая свисшую на лицо прядь за ухо, - А в следующий раз я покажу тебе поцелуй бабочки.
- Ага. - он зевнул, не утруждая себя мелочами вроде того, чтобы прикрыть рот, - А знаешь, ни твой блеск для губ, ни эскимосский поцелуй ничего не меняют. Ненавижу тебя, Грин.
Молодой человек довольно улыбнулся, предвкушая реакцию Дафны, но был неприятно - или приятно, это с какой стороны посмотреть, удивлен.
- Знаешь, Стэнфорд, я тебя тоже.
Почему-то сомнений в том, что следующий раз обязательно случится, у студентки не было. Кто бы мог тогда знать, как сильно она ошибается на этот раз…

Эпилог.
[audio]<a href="http://ato.su/musicbox/i/0513/cc/be4250.mp3">Скажи, что я ее люблю</a>[/audio]
Темноволосый мальчуган бежал по первому, мягкому, податливому снегу, рассыпая мелкие снежинки. Молодая женщина с собранными в высокий хвост темно-рыжими волосами не спеша ступала следом, стараясь попадать след в след за своим сыном. Мальчишка собрал целую пригоршню снега в ладошки и попытался подбросить снежок в воздух. Комок снега рассыпался в воздухе, обдавая ребенка маленьким вихрем снежинок.
Дафна толкнула высокую решетчатую дверь, ступая на территорию кладбища. Ее сын притих, не оглашал уже заливистым детским смехом окрестности, а шел молча, с отстраненным интересом разглядывая надгробные плиты.
- Маам, мам. – он потянул девушку за рукав, привлекая ее внимание, - Можно я подожду тебя там?
Маленький, словно игрушечный пальчик указал в сторону, откуда они пришли. Грин присела на корточки и снятыми с ладоней перчатками стряхнула с плеч и воротника сына рыхлый снег.
- Конечно, солнышко. Сделаешь для мамы снежного ангела? А я потом посмотрю, хорошо?
Ребенок счастливо закивал и бегом, уже не обращая внимания на окружающую обстановку, побежал к выходу с кладбища. Дафна посмотрела ему вслед и свернула вправо на расчищенной дорожке к нужному надгробию. Несколько минут просто постояв рядом, невидящим взглядом вчитываясь в строки на плите, она вытащила из сумочки смятый листок со стихотворением, которое написала в ту ночь, когда родился маленький Томас Стэнфорд.
«Я была твоей каждым вздохом
Каждым взглядом, движеньем и в раз
Для меня ты становишься Богом
Идеальным без лишних прикрас.
Нам казалось, что счастье вечно,
Что испить его времени – тьма,
Мы играли им так беспечно,
И бросали на ветер слова.
Но расплата не ждет, покуда
Насладимся мы всем сполна,
Все равно знаю, что не забуду
Я тебя, но вокруг - тишина.
Вместо тех ночей, что ты был один –
Лунный свет и озноб по коже.
- Ненавижу тебя, Грин.
- Знаешь, Стэнфорд, я тебя тоже.»
Тяжелая капля упала на сточки, размазывая их в один момент. Одна, вторая, третья – пока слезы градом не начали катиться из глаз девушки, мешая прочесть последнюю. Мальчик неслышно подобрался к маме сзади и обнял ее за шею, целуя в висок.
- Мам, тебе что, не понравился мой снежный ангел? Ты же его еще не видела.
- Нет, солнышко, что ты, - она вытерла обжигающие капли с щеки холодными и влажными перчатками, - Я уверена, что ангел у тебя получился замечательный. Послушай, Том, мам сейчас тебе кое-что покажет, ты же не против?
Мальчишка широко улыбнулся, кивая. Если его маме обязательно нужно что-то ему показать, то может быть, она перестанет плакать?
Дафна развернула ребенка лицом к себе и мягко повернула его голову набок. Наклонившись вперед, легонько, почти не касаясь кожи, затрепетала ресницами у его щеки. Малыш звонко рассмеялся, отстраняясь и прикладывая ладошку к щеке.
- Что это, мамочка?
Девушка подняла глаза к небу, откуда валом летели хлопья снега, и прищурилась.
- Это поцелуй бабочки.