Нажав на кнопку отбоя, Мак ещё некоторое время изучал телефонную трубку у себя в руке с таким видом, будто бы это была миниатюрная бомба, готовая рвануть в любую секунду. Мыльная пена на его лице стремительно высыхала, застывая противными белесыми катышками на коже. Наконец, он снова торопливо застучал по клавишам, досадливо морщась. В это время суток мало кому могла прийти в голову идея отправиться в один из самых помпезных ресторанов города, но таковы были установленные правила игры. В "Энджелс Клаб" никто не являлся вот так, запросто. Без предварительной резервации. Возможно, для жены мэра они могли бы сделать исключение, но, поскольку, сегодня приглашал сам Майкл, ситуация складывалась несколько иная.
Ещё через десять минут излюбленный столик Мака в белом зале дожидался своих посетителей, а сам адвокат, наконец, покончил с водными процедурами и теперь критически изучал содержимое просторного гардероба. Выбранный накануне костюм теперь пришлось отложить в сторонку. Наряд мужчины должен всегда соответствовать моменту, до самой последней пуговицы. Если тебе предстоит свидание с женщиной, то все обстоятельства этой встречи следует учесть досконально. Во-первых, время суток и погоду. Во-вторых, причину, которая задаёт основной тон, как солирующая скрипка в оркестре. В-третьих, но не в последнюю очередь, держать в голове, насколько близко вы знакомы с означенной дамой и в каких отношениях состоите. Или желали бы состоять. Проблема выбора осложнялась тем, что после завтрака Майкл должен был немедленно отправиться в суд. Значит, времени на перемену наряда у него не будет.
Учтя все вышеизложенные предпосылки, он, после длительных колебаний, остановил свой выбор на классическом костюме тёмно-синего цвета, приятно оттенявшим его летний загар и галстуке, чуть более фривольном, нежели чем те, которые он обычно носил во время трудовых будней. Торопливо завершив свой туалет, Мак кинул последний критический взгляд в большое зеркало на одной из створок широкого, во всю стену, шкафа, пригладил расчёской слегка растрёпанные волосы, и вышел из дому.
По счастью, ему удалось миновать все обычные пробки, и к дверям ресторана он подкатил минут за десять до назначенного времени. Припарковав автомобиль неподалёку от главного входа, Мак, уже через несколько минут, был препровождён улыбчивой длинноногой хостесс к тихому небольшому столику напротив широкого окна ресторана. Пригубив воды из высокого прозрачного бокала, он приготовился к долгому ожиданию, лениво пролистывая меню, которое и без того было ему хорошо знакомо. Мысли его, тем временем, вновь и вновь возвращались к короткому разговору, заставившему его так резко поменять сегодняшние планы.
Так что же, на самом деле, было нужно от него миссис Фримен? Было ли это связано с очередной историей, влипать в которые очаровательная блондинка была мастерицей, или же с чем-то более… личным? Сам Мак никогда не был разносчиком разнообразных светских сплетен, но активно муссировавшиеся в высоких кругах слухи достигали и его ушей. В частности, он слышал, что горячей темой последних дней являлось то, что господин мэр не уделяет своей милой супруге должного внимания, предпочитая её обществу компанию некоего молодого человека известных склонностей. Не то, чтобы адвокату было до этого какое-то дело. Бракоразводные процессы не являлись его специализацией, хотя, порой, среди таких и попадались дела достаточно громкие и денежные. В частности, это конкретное дельце, если оно и впрямь наклёвывается, виделось ему предприятием, сулящим недурственные барыши и хорошую прессу тому юристу, который за него возьмётся.
"Чёрт возьми, это было бы занятно." Внезапно, перспектива получить всю информацию из первых рук показалась Маку довольно заманчивой. Однако не стоило спешить с выводами. Вполне возможно, что всё это – полнейшая ересь. Хотя сам Майкл, встречаясь с мэром, помниться, несколько раз испытывал странное ощущение, что с этим товарищем не всё в порядке. Взять хотя бы его, более чем прохладное, отношение к собственной жене.
Линда Эпплпай, секретарша Мака и его лучший земной товарищ, порой шутила, что у её босса слишком хорошо развит пресловутый гей-дар.  "Мэкки," говорила она, "ты так часто пытаешься убедить своих поклонниц в том, что ты – престарелый педик. Ты уверен, что это всего лишь уловка, и в твоих словах нет ни грана правды?" Вспомнив широкую улыбку дотошной шатенки, Мак невольно хмыкнул сам и покачал головой.
"А ты и правда уверен?" Шепнул вдруг ехидный внутренний голос, всегда выбиравший самое неподходящее время, чтобы заявить о себе. Майкл тихо фыркнул. Никогда в жизни ему не приходилось сомневаться в своих предпочтениях… кажется. "Ну а вдруг?" Не унимался голос. "Может быть тебе уже пора сменить имидж. Может быть, ты действительно не холостяк по убеждениям, а находящийся в отрицании относительно собственной сущности пожилой гомик?"
"Хочешь провести эксперимент?" Мак чуть нахмурился и обвёл полупустынное помещение взглядом. Неподалёку, за соседним столиком, принимал заказ молодой мальчишка-официант, на взгляд Майкла достаточно смазливый. Скользнув взглядом по фигуре паренька, он прилежно уставился на обтянутую узкими брючками задницу. "Ну как? Что-нибудь чувствуешь?" Участливо поинтересовался внутренний голос. Мак задумался, проверяя своё душевное состояние, на предмет внезапной вспышки вожделения. Спустя несколько секунд, он отстранённо резюмировал: "У него пятно. Прямо на ягодице." "И правда," согласился внутренний голос, внезапно сбавляя обороты. "Масляное пятно. С четвертак, не меньше. Гадость какая." Не подозревая о том, что за ним пристально наблюдают из угла, официант украдкой почесал свой тыл, прежде чем развернуться и двинуться в направлении кухни, жеманно виляя бёдрами. Мак и его внутренний голос одновременно содрогнулись.
"Нет, это сущая ересь. Зачем тебе надо было придумывать такую чушь?" Майкл возмущённо вцепился пальцами в ножку бокала и сделал ещё один глоток воды. "Но ты заметил это пятно. Знаешь же, что говорят про геев? Они терпеть не могут беспорядок и неопрятность," внутренний голос упорно не желал сдаваться, хватаясь за последнюю соломинку. "Как и любой воспитанный человек, желающий достигнуть успеха в обществе," раздражённо отрезал Мак.
На том внутренний диалог успешно зачах, и адвокат, бросив тоскливый взгляд на часы, праздно уставился в окошко, от скуки разглядывая спешащих мимо прохожих.

Отредактировано Mack Eastman (2012-08-16 16:03:22)

Если лимит удивления Мака на сегодня уже не был бы исчерпан подчистую, то столь раннее появление в зале ресторана Вики Фримен стало бы последней каплей, в этой переполнившейся чаше. Право же, сюрпризы сыпались на его голову как из рога изобилия, будто бы некая неведомая трикстерная сущность случайно прознала о том, с какой неприязнью адвокат относится ко всякого рода неожиданностям. Хотя эта, конкретная, была весьма приятной. Сидеть здесь в одиночестве ещё час, уныло хрустя ломтиком хлеба, поставленным перед ним на столик всё тем же официантом, кажется, всё же что-то успевшим заподозрить, так настойчиво он слонялся вокруг, создавая видимость бурной деятельности, Маку совсем не улыбалось. К тому же, памятуя о злополучном пятне на брюках мальчишки, от которого Майклу теперь никак не удавалось оторвать взгляд, он бы ни за что не решился притронуться ни к одному кусочку масла, смешанного с пряными травами, на блюдечке, принесённом вместе с тостами.
При появлении Виктории, Мак, к собственному удивлению, испытал невероятное облегчение, несмотря даже на её "изящный" подкол. Юмор этой женщины никогда не отличался особой замысловатостью, но в этом, пожалуй, была часть её шарма.
- Ты не так уж много знаешь обо мне, Вик, - Майкл лениво усмехнулся, отмахиваясь от слов Первой леди города, как от излишне назойливого насекомого. – Равно как и о моих вкусах. Если бы ты почаще заглядывала в гости, то я бы обязательно познакомил тебя со всем своим гаремом из молоденьких тайских мальчиков. Уверен, ты пришла бы от этого в восторг.
Взяв в свою руку протянутую ему ладонь, Мак коротко коснулся губами самых кончиков пальцев Виктории, в то же самое время пробегаясь по ней взглядом, почти машинально отмечая про себя приятно разрумянившиеся щёки, лёгкую небрежность в одежде, которая почти выглядела нарочитой и всякое отсутствие косметики на лице. Обычно адвокат предпочитал видеть в своём окружении женщин, умеющих подать себя и подчеркнуть свои достоинства, довольно прохладно относясь к нынешней моде на естественность. По его опыту, это означало лишь неопрятность и свидетельствовало о лени и нежелании следить за собой, чего Истмен никак не мог одобрить. Впрочем, Вики была француженкой, а с них и спрос был невелик. Хотя в чертах её, - чего уж греха таить, - удивительно красивого лица Маку чудилось скорее нечто германское.
- Чудесно выглядишь.
Проговорил он, выпуская руку Виктории, таким тоном, который ясно давал понять, что он действительно думает так, но по его взгляду прекрасно угадывалось, что ни одна мелочь в облике миссис Фримен не ускользнула от его внимания и была учтена. Последовав примеру Виктории, Мак сделал заказ и, после этого, вернул всё своё внимание собеседнице, коротко качнув головой.
- Ну что ты. Я здесь не пробыл и часу, спасибо за беспокойство. А теперь, когда мы покончили со всеми этими любезностями, может быть мне будет дозволено узнать причину, по которой я удостоился счастья лицезреть тебя вновь?
Вальяжно откинувшись на спинку стула, Мак улыбнулся, слегка приподнимая бровь, показывая тем самым, что не намерен тратить своё драгоценное время на пустую светскую болтовню. По счастью, характер их отношений с Вики вполне допускал такую вольность.

Отредактировано Mack Eastman (2012-08-16 17:23:16)

Среди знакомых Мака было немало обворожительных женщин. Это не только приходило с профессией, - ведь светский человек, вращающийся в высоких кругах, должен уметь обеспечить себя приятной компанией, правильно подать, при случае и продемонстрировать собственный статус на людях, - но и было заложено в его собственном характере. Нельзя сказать, что Мэкки был таким уж сластолюбцем, на что ему, время от времени, намекали, просто женское внимание всегда было приятно, и относилось к разряду тех радостей, которые можно было получить практически бесплатно, а адвокат умел ценить и беречь как своё время, так и свои деньги.
В этом цветнике Викки Фримен всегда стояла особняком. С самого начала их, вполне официального, знакомства отношения между ними никогда не пересекали грань фамильярности. Они общались запросто, и за прошедшие годы, Мак вполне мог мысленно записать себя в негласного советника высокой четы, но между ними никогда не проскальзывало ничего такого, что, так или иначе, проявляется в общении между привлекательными людьми разного пола. Никакого флирта, никаких двусмысленных фраз и взглядов. Иногда Мак задавал себе вопрос, почему так, но никогда не задерживался на этой мысли подолгу. В общем, здесь и без того было всё ясно. Виктория получила то положение в обществе, к которому, вероятно, стремилась давно и которое её более чем устраивало, а Майкл находился слишком близко к её внутреннему кругу, чтобы рисковать и размениваться на кратковременную интрижку, способную в конечном счёте стать ей слишком дорого.
При всей своей самоуверенности и самовлюблённости, Майкл прекрасно отдавал себе отчёт в том, что первый шаг в том рискованном танго, что мужчина и женщина ведут от начала времён, всегда делает партнёрша. Именно она решает, где, когда и как, и только когда она закружится окончательно, рискуя потерять голову, у мужчины появляется шанс стать ведущим, а не ведомым. Интересно, способна ли Виктория Фримен потерять голову? И эта мысль, раз или два, проскальзывала у Мака, однако он всегда душил её в самом зачатке. Он прекрасно осознавал, насколько опасной хищницей может оказаться такая, с виду легкомысленная и незатейливая особа. Он знал Викки достаточно долго, чтобы успеть заметить те редкие, тщательно скрываемые ею, проблески, демонстрировавшие, что под светлыми волосами скрыто гораздо больше, чем она желает или считает нужным показывать.
Впрочем, все эти размышления сейчас ни чуть не относились к делу, к которому, к вящему облегчению адвоката, его собеседница соизволила таки перейти без промедлений. Сделав небольшой глоток кофе из чашки, принесённой расторопным официантом, Майкл улыбнулся, принимая протянутую ему бумагу.
- Вот, совсем другое дело. Ты же знаешь, как я не люблю эти хождения вокруг да около… Это слишком нерационально. И дорого.
Вскрыв конверт, Мак быстро пробежался взглядом по вложенному в него документу. Разумеется, это была совсем не его область, такими мелочами он, обычно, не занимался, но со времени окончания учёбы в Бостоне он успел поработать в разных областях права, так что ему не пришлось слишком напрягать память, дабы выудить из головы нужную информацию.
- Позволь спросить тебя, Вик, почему ты не могла решить эту проблему по телефону? Так соскучилась по мне? Право же, я польщён, - тихо хмыкнув, он положил бумагу на середину стола и добавил уже серьёзней: - Мы уже обсуждали этот вопрос, помнишь? На счёт свидетельских показаний и протокола с места ДТП. Тебе нужно всего лишь уплатить штраф и обратиться к одному человеку. Он устроит всё так, что дело не дойдёт до суда, и не будет иметь огласки. Записывай номер телефона.

Наблюдать за Викторией всегда было интересно, с этим Мак не мог бы поспорить. Если смотреть достаточно внимательно, то можно было заметить нечто странное: сквозь привычную маску пустоголовой красотки будто бы проглядывало нечто совсем иной. Так по воде иногда идёт мелкая рябь. Именно этот факт, в своё время, убедил Майкла в том, что эта женщина вовсе не так проста, какой хочет выглядеть, и что её стоит брать в расчёт. У него было достаточно времени для того, чтобы убедиться в правильности своих выводов и в том, что это ему не померещилось. И это была одна из основных причин, по которым он сейчас сидел здесь и тратил своё время на подобную ерунду.
- Не преувеличивай.
Фыркнул он, по примеру своей собеседницы доставая сигареты, - золотистую коробку Benson & Hedges, - и прикуривая, смывая табачный дым с языка горьким эспрессо. Конечно, он прекрасно осознавал, что эту историю нельзя доводить до суда ни при каких обстоятельствах, но насчёт предполагаемого женоубийства… это вряд ли. Даже в свете последних светских слухов. Внезапно вспомнив те размышления, что приходили ему в голову, пока он дожидался Викки, Мак бросил на неё короткий заинтересованный взгляд. Ну разумеется, даже если нечто подобное имеет место быть в действительности, он не настолько близок с этой женщиной, чтобы быть посвящённым в её семейные проблемы. Если она пожелает кому-нибудь излить душу, то Майкл точно не будет на верху списка людей, кому она позвонит первым.
- Не стоит благодарности, моя милая, - небрежно улыбнувшись, Мак покачал головой. – Эксберг будет держать тебя в курсе твоего дела, но не стоит волноваться. История простая, ему удастся замять это в два счёта, у него отличные связи в Управлении. Можешь считать, что твоего досье там уже нет. А на счёт благодарности…
Он призадумался на несколько долгих мгновений, чуть щурясь от сигаретного дыма. Что можно попросить у жены мэра? Нет, не так, Майкл. Что можно попросить у женщины? У такой очаровательной женщины? У него вдруг возникло искушение не озвучивать свою просьбу немедленно, а заставить её слегка подёргаться в ожидании, но, всё же, он пришёл к некоторому компромиссу с самим собой, проговорив, наконец:
- Мне вчера пришло приглашение на один званный вечер. Предполагается, что я должен прийти со спутницей, а у меня, как на зло, недавно опустела записная книжка, и я не хочу звать какую-нибудь модельку из агентства. Я бы предпочёл провести время с человеком, которого знаю. Если ты не занята, то я бы хотел взять тебя с собой. Договорились? Детали я пришлю тебе позже. Ну а сейчас я должен откланяться, - затушив сигарету в глубокой пепельнице, Мак бросил взгляд на свои наручные часы. – Через три четверти часа мне надо быть в суде. Надеюсь, ты меня извинишь.
Подозвав Официанта С Масляной Ягодицей, Майкл расплатился за завтрак и, распрощавшись с Викторией, торопливо вышел из ресторана. Времени было уже в обрез, и хотя необходимости в том, чтобы освежить детали дела в памяти, у него не было, он собирался немного подумать над всем, что принесло ему сегодняшнее утро.

-------->> куда-то

В середине рабочего дня на Троя неожиданно неподъёмным грузом навалилась усталость.
С самого утра он отгонял от себя невесёлые мысли, но сейчас, под влиянием неожиданно образовавшегося свободного места во временном пространстве и особого состояния, крайне не свойственного Коллинзу, его сознание целиком и полностью поглотила горечь.
Возможно, кто-то назвал бы это грузом прожитых лет, кто-то – эмоциональным истощением, а кто-то – банальным одиночеством, но журналист вдруг ощутил, что день рождения с каждым годом становится праздником, всё более преисполненным элегической грусти, нежели радости и безудержного веселья.
– А чего ты ждал? – Ехидно спросил сам у себя шотландец. – Что добрый волшебник, засучив рукава, примется с упорством молотобойца исполнять твои желания? День рождения имеет мистическое очарование, когда тебе десять, от силы – пятнадцать лет... – Подавив тяжкий вздох, он мысленно резюмировал: – В тридцать уже пора бы научиться это понимать...
Трой мысленно прокручивал в памяти самые запомнившиеся ему дни рождения – благодаря покойной тёте их было значительно больше, чем могло бы быть при её отсутствии... После её смерти по-настоящему заботиться о том, чтобы Крис хотя бы в день своего рождения не чувствовал себя обделённым, стало некому – и он стал создавать себе настроение сам, постоянно (особенно в последнее пятилетие) окружая себя толпой друзей, знакомых и просто симпатичных ему людей.
Этот год заметно отличался от всех предыдущих ещё и тем, что традиционного пятиминутного звонка от матери так и не поступило. На протяжении почти пятнадцати последних лет каждое тридцать первое октября брюнет в течение пяти минут телефонного разговора выслушивал скупые поздравления матери, силясь понять, насколько искренна она в своих словах – и эти пять минут были личным рекордом продолжительности бесед матери и сына: в обычные дни они не выдерживали дольше двух-трёх минут...
В этом году мать так и не позвонила, хотя Трой (как бы он ни отказывался признаваться в этом даже самому себе), наверное, впервые в жизни по-настоящему ждал её звонка. Вчера времени на долгие раздумья по этому поводу не было, а сегодня Крис с удивлением обнаружил, что так и не раздавшийся в трубке голос матери настолько важен для него – хотя бы в этот день...
Поняв, что больше не в силах сидеть на одном месте и предаваться горестным мыслям, журналист решительно поднялся и, захватив с собой лишь казавшиеся самыми необходимыми в данный момент ключи от машины, мобильный телефон и кошелёк, предупредил секретаря:
– Отлучусь часа на два... – Потом, произведя в уме необходимые расчёты, милостиво разрешил: – Меня можешь не дожидаться. Всем страждущим сообщай, что я доступен на мобильном. – Уже стоя в дверях, он обернулся и, не сумев сохранить поспешно натянутую на лицо маску беззаботного начальника-самодура (которую, к слову иногда использовал для пущего эффекта), попросил усталым голосом: – Оставь ключи у охранника, хорошо? Я собираюсь ещё вернуться... – Заметив на лице секретарши застывшее недоумение, редактор слабо улыбнулся, отвечая на не высказанный вслух вопрос: – Со мной всё хорошо. Организм просто не получил должной дозы кофеина, – попытался отшутиться он. – Я живой и в ближайшие лет триста умирать не собираюсь, поэтому цветы на могилу заказывать пока преждевременно. – Тут его лицо озарилось вполне искренней улыбкой. – Когда будет пора – я скажу. Всё, – спешно махнул рукой шотландец, – до завтра!
...Оказавшись в машине, Крис сообразил, что решительно не знает, куда отправиться. Первой мыслью была почти пионерская фантазия посетить идущий вразрез с положением в обществе «Starbucks», но, представив то количество тинэйджеров, которым в это время бывало наполнено это кафе, Коллинз отверг эту идею как нецелесообразную.
Пойдя со своим внутренним голосом на компромисс, он решил, что остановится у того заведения, которое первым привлечёт его внимание...
Таким заведением оказался не в пример вышеупомянутой кофейне фешенебельный ресторан «Angel’s Club». На ходу кивнув знакомому администратору, Трой придирчиво оглядел занятые столики – сидеть одному в данный момент казалось редактору выше его сил. Заметив почти в самом конце зала одиноко сидящего мужчину, не производившего, казалось, впечатление ждущего кого-то, журналист решительно направился к нему.
– Вы не будете против составить мне компанию? – Вместо приветствия вопросил у мужчины, лицо которого отчего-то показалось ему знакомым, шотландец. – У меня сегодня такое настроение, что мне физически необходимо с кем-нибудь пообщаться... – Заметив вежливое недоумение на лице сидящего за столом молодого мужчины, Коллинз поспешил прояснить ситуацию: – Не пугайтесь – я не ненормальный, – по его лицу пробежала тень улыбки, – но если Вам неприятно или Вы хотите побыть в одиночестве, я поищу себе в компанию кого-нибудь другого...
Крис на секунду задумался, переваривая ту выходку, которую только что совершил, и тут же разозлился на себя – свободное время каждый раз словно проделывает дыру в его черепе, заставляя мозг отключаться и толкать своего хозяина на опрометчивые или – что ещё хуже – глупые поступки.
– Je vous prie de m'excuser... (* Прошу прощения... – фр.) – Отчего-то по-французски извинился брюнет. Он виновато осёкся, словно с размаху налетел на глухую стену и, не говоря больше ни слова, развернулся, чтобы поискать свободный столик...

----> Volvo S60
Сэм зашла в заведение, пружиня на ступеньках, оглядевшись по сторонам, прошла к одному из столиков у окна. Куппера еще не наблюдалось на месте, поэтому девушка стала изучать меню, любезно принесенное официантом. Благодарно кивнув, Мюррэй перелистывала страницы. Стоит заметить, что этот ресторанчик казался ей очень уютным, не смотря на броскость некоторых деталей интерьера.
- Двойной американо с молоком, пожалуйста. - заказала Сэм и устроилась на диванчике поудобнее. Закинув одну ногу на вторую, терпеливо ждала Купа.
Если уж говорить про отношения с Куппером, то они были искренне-материнскими. Сэм часто задавалась этим вопросом, размышляла о детях, но тут же отметала эту мысль, понимая, что рожать категорически не будет. Поэтому ее любимцами были Куппер и Дэниел, в которых она души не чаяла. С последним она была в родстве, что давало еще больший разгул эмоций и ответственности в его сторону. Дэниел был пробивным парнем, наверное, фамилия играла многое в жизни. Если брать в пример Сэм или отца Дэна. Все закономерно, стоит только приложить усилий к основе, которую тебе приготовили родители в юношестве. Куппер же наоборот был названным "сыном" для Сэм, но тем не менее девушка любила и переживала за него не меньше, чем за собственного племянника.  Его сложная судьба и юношеский максимализм, вспыльчивость, присущая парням в его возрасте задевала Мюррэй, и ей непременно хотелось его поддержать и помочь. Сэм была тонким психологом, не только от того, что она работает в соответствующей сфере, а скорее от жизненного опыта и рассудительности. Она не была затворницей, интересовалась всем, что касается техники, авто, смотрела футбольные матчи и сопливые сериала. Последнее было ее тайной, ведь не всегда увидишь такую стойкую и самоуверенную личность за просмотром мелодрам и тарелкой поп-корна. Сэм была на одной волне с Купом и Дэном, они скорее приятельствовали, чем расставляли рамки отношениям.
Куп как обычно не пунктуален. Что ж, ему можно простить что угодно. - с легкой улыбкой, Сэм покосилась на дверь у входа в ожидании увидеть милого приятеля. Вместо этого ей принесли кофе, которого она ждала не меньше. Словом, кофе было, как и у многих людей, неотлучным компонентом идеального утра. Вторым после контрастного душа антидепрессантом.

Отредактировано Sam Murray (2013-03-04 15:44:37)

Допивая чашку с американо, Сэм совсем забыла о времени, проблемах на работе, хотелось просто отвлечься и забыть об ответственности, где ты обязательно должен следовать социальным ролям принудительно. Парень все также здорово опаздывал, но девушка совершенно не злилась, она даже успела распробовать вкус здешнего американо, он был прекрасен. Так незаметно пролетело полчаса, пока перед ней наконец не появился "виновник получасового опоздания".
Он выглядел мило, взъерошенные на макушке волосы, толстый шарф на шее, в котором, казалось, парень бы и сам с легкостью мог запрятаться.
- О, наконец-то, Куппи! Я уже тебя заждалась. - привстав ему на встречу, Мюррей крепко обняла парня и не удержавшись, взъерошила ему волосы. Она по-настоящему рада была его видеть, не смотря на время его опоздания. За время их такой долгой разлуки, Сэм неимоверно соскучилась и с благоговением ловила слова, слетавшие с его уст. Как будто Куппер действительно был ее сыном.
- Ты всегда так добр, мой дорогой. Даже в том, что выдумываешь на ходу. Но я ведь совсем не злюсь. - Сэм сняла с шеи шарф и положила рядом, он пах его духами и от этого девушка ярче заулыбалась. Она-то сразу поняла, что Куп пытался схитрить, зная его характер и любознательность.
- Как дела, Сэмми? Что нового в участке?
- Сегодня у меня выходной и я по-настоящему чувствую себя человеком, дорогой. А на самом деле мне здесь нравится. И на работе я уже практически влилась в коллектив. Помнишь я тебе рассказывала про сержанта Вильяма, который пытался за мной ухаживать? Так вот, он продолжает мне названивать. Это так мило... - девушка отвечала с радостью, даже когда разговор заходил о работе, рядом с Купом все становилось легче, да и мир становился ярче, этот парень заряжал все вокруг своим собственным светом.
- А я влюбился!
- Так, стоп, ты что-то сказал про любовь? И кто же этот счастливчик? - отвлекаясь от собственной персоны, заговорила Сэм. Ей нравилось то, что Куппер делится с ней такими сокровенными эмоциями. Это было по-настоящему важно для обоих. А для него особенно, а значит и для Сэм.
Девушка словно ожила с приходом этого парня, на ее лице засветилась улыбка, а в глазах заиграли огоньки. Это ли не счастье? Оно ведь приходит к нам в самых разных людях, вещах и неизвестно где ты встретишь того или иного человека и кем он станет для тебя.

Пытаясь уловить нить того, что рассказывал Купер превращала Сэм в разный коктейль эмоций. Единственное, что она смогла уловить - это имя, которое знакомо ей слишком хорошо. То, что она была удивлена и взволнована одновременно - не сказать ничего. Дэн, который всегда был по девочкам, стал встречаться с парнем. Что-то новенькое, хотя зная, какой хороший мальчик Куп Сэм мысленно сделала выдох.
И с чего я взяла, что речь идет именно о моем племяннике? Хотя, явно о нем...
Мюррей также решила продолжить разговор издалека, чтобы не спутать эмоции парня и ни в коем случае не разочаровать своей реакцией. В тот год, когда Сэм случайно встретила Купа, он настолько ей доверился, что рассказал буквально все, что у него было на душе. С тех пор девушка берегла эти секреты, как свои собственные. И пренебрегать этими фактами было просто невозможно. То, что он был таким же, как и она также невидимо сближало. В момент их первой встречи Куппер был таким замкнутым и боялся, кажется, всего. Будто бы он сейчас бросится к ней в объятия, требуя защиты. Но этого не произошло бы, Сэм часто обнимала его при встрече, потому что каждому человеку нужно, чтобы его кто-то любил. Она не жалела парня, лишь окружала тем теплом и моральной поддержкой, в которой парень так нуждался.
Не тоскуешь по большому городу? Хотя, пробки есть даже в Питтсбурге, поэтому почти все, как дома…
- Не тоскую совершенно, я уже смирилась с тем, что это уже мой дом. - девушка подняла глаза на парня и продолжительно заглянула в его глаза, показывая тем самым, что и сейчас он может ей доверять.
- Куп, прости. Если я правильно поняла, ты встречаешься с моим племянником? - решила подтвердить свои сомнения Сэм и чуть склонилась к столу, чтобы говорить потише. - Ты знаешь, как вы оба важны для меня, поэтому, я только за. Буду вашей "секретной" инстанцией. - девушка улыбнулась ярче, давая понять, тем самым, что она счастлива, если счастливы ее любимые люди. Заказав два Мартини, Сэм положила руку на диван, расправив плечи. Теперь она наблюдала за реакцией Купера. - Предлагаю за это немного выпить.

Отредактировано Sam Murray (2013-03-04 20:05:50)

От потока вопросов, Сэм немного напряглась, что было заметно и по реакции парня напротив. Видно-таки Куп сильно влюбился, раз так распереживался. Девушка заметила смущение на его лице от того, что он узнал все только сейчас. А каким образом она могла рассказать ему о Дэниеле, если Сэм даже не подозревала, что они знакомы и что племянник больше не интересуется девочками. Немного сдвинув брови, Мюррей заерзала на месте и позвала официанта, чтобы он повторил еще мартини.
- Сэм, твой племянник, это тот парень, который опоздал и не встретил тебя с самолета, когда ты переезжала сюда?
- Куп, успокойся, все нормально. Прости, что так вышло, но я даже не догадывалась, что вы можете быть знакомы. - девушка всячески пыталась "сгладить" углы в этой ситуации, но удавалось не так просто. - Он и правда старше меня на год, так получилось и так бывает. - Мюррей говорила спокойно, пытаясь не сверлить взглядом бедного парня.
Она уже догадывалась, как Куп видит сейчас эту ситуацию. Ей совсем не хотелось, чтобы он замкнулся по отношению к ней. Ведь Купер был, как открытая книга для Сэм не первый год, он доверял ей во всем, смотрел на девушку с широко раскрытыми глазами, а сейчас его как-будто обманули или проучили, лишив сладкого на полдник.
- Черт! Купер, я не хочу, чтобы ты думал, что я теперь не человек, которому ты можешь доверять. - Сэм все никак не могла успокоиться. Второе мартини слегка взволновало кровь девушки и она реагировала на все с неким драматизмом. Нервно отбросив челку назад, девушка несколько раз глубоко вздохнула и постепенно успокоилась.
- Давай выпьем за то, чтобы счастье смогло найти и тебя
- Давай выпьем и поверь, я тебе не враг. У тебя нет причин не доверять мне. - подняв бокал, Сэм заглянула в глаза Купа и чуть улыбнувшись, выпила остатки, закусив оливкой.
- Ты еще никого не заприметила в Питтсбурге?
- Ты прав, раз уж мы затронули личную тему. То я... нет, я пока в тайм-ауте отношений. Но девушки здесь и правда, что надо. - Сэм подмигнула сидящему напротив парню и снова облокотилась на спинку дивана, забросив руку сверху. Этот жест с ее стороны означал, что напряжение между ними прошло стороной. Невербально, не осознавая этого, конечно же.
- А как давно вы с Дэни? - осторожно поинтересовалась Мюррей, слегка прищурив глаза. Теперь она пыталась быть очень аккуратной в вопросах, ей совсем не хотелось создавать напряжение между ними.